Весь в работе, всегда на съёмках, кроме того, что он актёр, он ещё и режиссёр, и продюсер, и сценарист, и абсолютно неуловим. Создавалось впечатление, что он может быть в трёх разных странах одновременно, одновременно сниматься в двух разных фильмах и в один день посетить три разные премьеры в разных концах света. Оставалось сделать вывод – его до сих пор не сцапала какая-нибудь предприимчивая красотка только потому, что за ним было не угнаться. А может, он именно этого и добивается – не останавливаться ни на секунду, чтобы не увязнуть?..
кого-то это напоминает, да, Елизавета Вертлявая?
Всю свою жизнь он крутился как заведённый – со съёмок на съёмки, с интервью на интервью, с телестудии на презентацию нового фильма, и снова съёмки, съёмки – режиссёры готовы были друг другу глотки перегрызть за него. Оставалось только гадать, когда же он спит и где берёт время на поддержание такой отличной спортивной формы.
Папарацци преследовали его днём и ночью, в Сети было немало его снимков в компании каких-нибудь голливудских старлеток или моделей, но все эти фотографии были довольно старыми и с головой выдавали поверхностный характер его отношений. Ни на одном снимке я не нашла признаков настоящей чувственной привязанности или серьёзной увлечённости. Так, покрасоваться в обнимку с моделью на премьере или провести выходные на пляже. На всех новых фото он появлялся или в одиночестве, или в компании участников съёмочного процесса. Этот факт почему-то вызвал во мне чувство глубокого удовлетворения.
Вечером следующего дня я пила кофе в гостиной и отрешённо разглядывала предмет на столе, задумчиво барабанила пальцами по подлокотнику. Передо мной лежала флешка с его фильмами. Что-то подсказывало мне, что я и двухметровой палкой не должна к ней прикасаться, однако я не могла совладать со своими конечностями – руки сами взяли флешку, и ноги сами отнесли меня в кинотеатр.
о да, я вдруг вспомнила о существовании кинотеатра в своём доме
Единственное, что я могла сделать, чтобы создать перед самой собой хотя бы иллюзию контроля над своими действиями, так это обставить всё так, будто собираюсь просто посмотреть какой-нибудь незамысловатый фильмец за ужином, и попросила Марту накрыть мне внизу.
Наши реальности вновь пересеклись, и мы встретились.
Черты его лица были ценны для меня не только привлекательностью, но ещё и тем, что довольно красноречиво рассказывали мне о его характере. Дружелюбный, но осторожный. Уверенный в себе и несомненно имеет для этого все основания. Рисковый. Любит брать от жизни всё. Натура страстная, увлекающаяся, но благоразумная.
Ох, как он мне нравился. Я с радостью попала бы с ним в какую-нибудь передрягу, выглядывала бы из-за его плеча, пока он ведёт переговоры с плохими ребятами. А потом, после того как всё уладится, благодарно обнимала бы своего героя, наслаждалась бы сладкой порочностью в его взгляде, слушала глубокий мягкий голос…
Как зачарованная публика следит за порхающими руками мага, пытаясь разгадать тайну волшебства, так же заворожённо следила я за его жестами, не в силах объяснить себе, что же именно так гипнотизирует меня в его движениях. Этот особенный наклон головы, или внимательный взгляд исподлобья, или вот так немного отведённые назад плечи, или непринуждённый взмах руки, или…
Я готова была следить за ним бесконечно, подмечая каждую мельчайшую деталь. Одних только оттенков улыбки я насчитывала, наверное, тысячу. Вот улыбка широкая, открытая, вот немного застенчивая, улыбка светская, официальная, ободряющая, призванная убедить весь мир в том, что так или иначе всё будет хорошо, улыбка яростная, больше похожая на звериный оскал, или печальная, которая в свою очередь тоже приобретала разные оттенки и могла начинаться с тональности «Светлая грусть» и заканчиваться где-то за пределами «Вселенской скорби», улыбка робкая, неуверенная или, напротив, улыбка победителя. Нахальная, стеснительная, соблазняющая… Разная. И комбинации каждой из этих улыбок, помноженных на ещё тысячу разных выражений глаз… То, что он вытворял со своей мимикой, сводило меня с ума и заставляло с жадностью следить за каждым его движением, но мне всё было мало, и я была подобна наркоману, в котором каждая следующая доза лишь разжигает адский огонь неутолимой жажды.
Я не могла оторвать глаз от Рональда, поэтому ответила, даже не взглянув на экран телефона.
– Алло?
– Ты подлая сука! – прошипела трубка. – Я тебя уничтожу!
Я отодвинула телефон от уха и, моргая, всмотрелась в экран. На заставке светилось улыбающееся лицо звонящего. Я сфотографировала Максима в Ницце, за его спиной виднелся пейзаж морского побережья, мы были счастливы те три дня, что провели там. Озлобленный голос в телефонной трубке резко контрастировал с радостным лицом его иконки. Оставалось только молиться, что его неожиданный звонок никак не связан с тем, что ему внезапно открылась правда обо мне.
пожалуйста, пусть это будет всего лишь обычным припадком уязвлённого