Царевна Несмеяна. Лилия Подгайская

многого и не требовали. Дочери ведь некогда. Она ни одного светского мероприятия не позволяла себе пропустить, и везде задавала тон. Надо сказать, что природа одарила её исключительно выигрышной внешностью, правда, забыв при этом приложить и равноценную долю ума. Но так бывает. А многочисленные салоны красоты с превеликой охотой помогали второй леди города достойно держать марку. Тем более что первая леди была баба бабой, как говорили, и тон в городе задавала вторая.

      Бабушка в своё время пыталась урезонить зятя.

      – Ты ведь не царь-батюшка, Никанор, а всего лишь царский опричник, да ещё и вдали от стольного города, – говорила она. – Тебе бы поскромнее быть.

      – Много вы понимаете, мама, – отмахивался зятёк, – времена изменились, и царя больше нет. Теперь всё по справедливости. А я тружусь как ломовая лошадь, и своё положение в городе заработал собственными руками.

      Знать бы не слишком дальновидному Никанору Ивановичу, что на самом деле времена изменились не так уж и сильно. И сами цари, и их опричники тоже на своих местах остались, только называются теперь по-другому. И от них можно ожидать всяких неожиданностей. Но пока что всё было вокруг благолепно, и высокопоставленный трудяга добросовестно вкалывал на ниве служения родному городу, не забывая при этом и о собственных интересах. Дома его видели не слишком часто.

      Когда в семье родилась дочь, первая и единственная, поскольку была поздним ребёнком, мать всю голову себе сломала, подыскивая ей соответствующее положению дел имя. Ей хотелось для дочери чего-нибудь необычного, экзотического. Ведь она по всем правилам должна вырасти дивной красавицей, а по положению чуть ли не княжной по старым меркам. И выбрала любящая мать для новорожденного дитяти нашумевшее в истории имя – Клеопатра. При этой ей и в голову ни разу не пришло, что со временем, когда девочка повзрослеет, её станут величать Клеопатрой Никаноровной.

      А пока что малышку называли в семье просто Патой, а дети, с которыми доводилось общаться, Паткой. Подрастая, девочка действительно демонстрировала всем окружающим безупречную красоту. Не обделила её природа и умом. Но вот характер достался ей никуда не годный. Даже родители время от времени впадали в прострацию, когда их подрастающее дитя настойчиво требовало чего-нибудь совсем уж невозможного. Ей и так давали в жизни всё, что только могли, но ей всего этого было недостаточно. Хотелось чего-то другого, и частенько она сама не понимала, чего именно. Но, тем не менее, хотела и требовала. Получалась как в сказке: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что»». Бедный отец, без памяти любящий свою единственную дочь, готов был из собственной шкуры выпрыгнуть, чтобы угодить ей. Но не тут-то было. Очаровательная малышка постепенно превращалась в красивую девушку, но привычки её не менялись – она капризно надувала губки, хмурилась и топала ножкой. Всё, что ей давалось, было не то, не то.

      – И в кого она такая упрямая и капризная уродилась, мама, не пойму? – жаловалась мать иногда бабушке, когда дочь уж слишком далеко заходила в своих желаниях.

      – В нашем роду не в кого, – отзывалась бабушка, – у Никанора, вроде бы, тоже. Выходит, вы сами своими руками это сотворили себе же на голову.

      – Ну, ты скажешь тоже, – фыркала мать, искренне не понимающая, как такое возможно.

      – А я так даже теряюсь иногда, когда думаю о том, где ей мужа найти будет со временем, – гнула своё бабушка, – ведь ей не иначе как принц заморский потребуется. А принцы, они сами капризные, им такую невесту и не показывай, будь она хоть трижды раскрасавица, как наша Паточка.

      И бабушка горько вздыхала, а мать смахивала со щеки непрошеную слезу. Судьба дочери не на шутку начала волновать её.

      Училась Пата без особого усердия, однако в школе была на хорошем счету. Учителя её любили за живость и сообразительность, только никак не могли понять, чем эта девочка, имеющая всё и даже больше чем нужно, всегда недовольна. А одноклассники и вовсе прозвали её Царевной Несмеяной и предпочитали дел с ней не иметь. И даже когда между девочками и мальчиками стали проскальзывать заинтересованные взгляды, и получили хождение записочки, ни то, ни другое Паты не коснулось. Ребята говорили между собой, что Патка, конечно, девчонка красивая, но связываться с ней себе дороже обойдётся. Так и дошла она до конца школы, ни разу даже не поцеловавшись с мальчиком.

      В институт Пата поступила, естественно, без препятствий. Здесь ребята вначале проявили к ней живой интерес, но быстро остыли, столкнувшись с проявлениями её характера. А там и школьное прозвище за ней в ВУЗ пришло. Царевна Несмеяна. Кто же станет с ней связываться?