(Период «постдеревенских» рассказов и публицистических очерков)
Творчество Распутина 90-х годов воспринимается многими критиками в России и за рубежом как явление «постдеревенской прозы» – и, действительно, в поле зрения писателя всё более попадают проблемы городской жизни, чувства и помыслы городской интеллигенции («В одном сибирском городе, «В больнице», «Россия молодая», «В ту же землю», «Ночной разговор», «Дочь Ивана, Мать Ивана»). В 2013 году с Виктором Кожемяко опубликовал книгу «Эти двадцать убийственных лет», в которой прямо описал превращение народа в «народонаселение», духовную и моральную деградацию за последние два десятилетия.
В произведениях последнего периода наблюдается углубленное проникновение в психологию современного человека, с её изломами, дисгармонией, депрессивными и шоковыми состояниями, возникающими от столкновения с парадоксальной действительностью. «Постдеревенского» Распутина нередко упрекают в сгущении красок, пессимистичности и негативном восприятии «нового мира», вместо которого на страницах его произведений появляется совсем иной образ – «образ обманутого мира», утратившего христианскую идею («В ту же землю»). Позднее творчество писателя претерпело и некоторые стилевые изменения: Распутин, развивая уже освоенные им психологические и символические художественные приёмы, «одновременно преодолевает границы сугубого жизнеподобия за счёт использования иррациональных ситуаций, говорит о таинстве бытия человека, о связи самых различных явлений с законами Космоса, о стремлении человека выйти за пределы обычной жизни и его ответственности за духовное и физическое падение» [34, с.299].
Можно упрекнуть Распутина и в излишнем бытописательстве, внимании к физиологическим подробностям. Тем не менее, очевидно, что не только этими параметрами измеряется последний период творчества Валентина Распутина. В центре его вопрос о том, выживет или не выживет Россия. Ответ колеблется между полюсами: «России нет» – «Россия есть», включающими в себя и сравнение современного периода глобальных перемен с эпохой Петра I, и стремление к проверке исходной антиномии «свой» – «чужой»: «Россия есть… Как бы сказать соседям, не обидев их вмешательством, что есть она, да только опять на вздыбях, как на дыбе, с вывернутыми руками. С Петра повелось и всё не кончается, что пуще иноземного нашествия терзают её собственные великие преобразователи, борющиеся с отсталостью» («Россия молодая»).
Именно отсюда – всё усиливающаяся публицистичность творчества Распутина, который, как в раннем творчестве, снова обращается к жанру очерка и статьи, поднимая в них актуальнейшие проблемы современности: экологические, нравственные, литературно-организационные (публицистическая книга «Сибирь, Сибирь…», «Мой манифест»).
В «Моём манифесте» (1997) Распутин предельно точно объяснил, почему публицистика, размышления