Форште́вень судна гордо врезается в волны Средиземного моря. Да какие там волны! Гладкий, колеблющийся под ветром шелк. Плыть по нему одно удовольствие. И цвет – синий-синий, как цветки настоящего дельфиниума. И как глаза капитана новенькой яхты.
Пусть солнце жарит сколько ему угодно! “Дельфиниум” не собирается таять. Он же не айсберг и не какой-нибудь там “Летучий Голландец”, чтобы чуть что – растворяться в воздухе. Он обязан прибыть в порт назначения, ведь на его борту самый ценный груз на свете – Любовь. На “Дельфиниуме” совершается свадебное путешествие.
Стоя на капитанском мостике, Гиацинт смотрит в небо. Да… солнце. Отличная погода, ни облачка. Дует ровный свежий ветер, вест-зюйд-вест. “Дельфиниум” идет в полный бакшта́г – ветер попутный.
Около четырех часов пополудни. Жара. Палуба сейчас пустынна. Управление судном не требует особого внимания, и команда отдыхает. Только рулевой у штурвала, да вахтенные матросы; но они спрятались в тень, и Гиацинту кажется, что он один между небом и морем.
Голубой колокол небес слегка звенит. Пенится вода в кильва́тере яхты. Капитан любуется своим судном. Он слегка настороженно прислушивается к скрипу снастей, чувствует, как теплые доски вибрируют у него под ногами. Неудивительно – это их первое совместное плавание.
“Порядок. Надежный малыш. На нем можно и в кругосветное путешествие. Ну, как Вам нравится Ваш свадебный подарок, Ваше Сиятельство?”
Гиацинт улыбается своим воспоминаниям.
“Подарок…”
Вы бывали когда-нибудь на балу Цветов? Если вы хоть раз были в Париже при дворе принцесс Алой и Белой Розы, то вам безусловно известен граф Гиацинт Ориента́ль.[1] Ведь без него, до недавнего времени, не обходился практически ни один бал, прием или праздничный вечер. Его можно было встретить в любой части дворца: в первой паре на танцах; за карточным столом; в саду… Да где угодно, он ведь жил при дворе.
Во дворцовой хронике почти каждая политическая интрига связана с именем Гиацинта Ориенталь. Но его имя там фигурирует только в качестве защитника чести принцесс или интересов Франции – никак иначе. А вот любовные интриги и сплетни… Тут мнения расходятся.
Юный граф – выпускник дворцовой Оранжереи, там же, при дворце Тюильри́, ещё в самые молодые годы снискал себе славу любимца дам и первого дуэлянта Парижа. У него была масса друзей при дворе и немало поклонниц. Но последние три года все тётушки и почтенные мамаши незамужних дочерей пребывали в сильнейшем волнении. Гиацинт собирался жениться!
Его выбор не был тайной ни для кого. Маленькая фрейлина принцессы Скарлет[2] – Виола Одора́та,[3] которая совсем недавно появилась во дворце, стала его избранницей.
При, ставшей легендой “донжуанской” славе графа, причин для беспокойства вроде как не было. Но мамаши, чуткие словно флюгер к перемене ветра, мгновенно всполошились.
И не зря. Виола – скромное прелестное дитя, (в котором, пожалуй, только сам Гиацинт да принцесса Скарлет сумели разглядеть железный характер) похитила его сердце и отдавать не собиралась. Паника захлестнула дамские ряды со скоростью цунами.
Всё дело в том, что слова “многие влюблены в него” и “он любил многих” – не одно и то же. Нет, граф искренне любил женщин (как лучшую половину Цветочного мира), восхищался ими, и они платили ему взаимностью. Но даже самые осведомлённые любители придворных сплетен не смогли бы определённо назвать хоть нескольких любовниц Гиацинта. А Любовь его знали все: Виола. Единственная.
Он ухаживал за ней нежно и преданно. Виола подшучивала над ним, а Гиацинт старался за иронией и беспечным смехом спрятать всю силу её власти над ним. Наследник древних трубадуров, истинный сын Французского Юга, Гиацинт сочинял серенады и стихи в честь возлюбленной.
Пригодился и морской опыт: веревочная лестница – надежная дорожка к окну прекрасной дамы. И к её сердцу тоже. Ночами он сидел на подоконнике её комнаты и любовался своей “спящей красавицей”. Оставлял ей подарки, записки и исчезал бесшумно, не нарушив сна любимой.
Виола знала об этом. Часто, пряча улыбку в кружевах подушки, она следила за его силуэтом в окне. Слушала песни и тихие переливы гитары. И спокойно засыпала, зная, что он рядом и охраняет её сон. Это была их тайная игра.
Весь двор называл их “Ромео и Джульетта”, но мало кто знал, что с Шекспировскими героями их роднит не только молодость и нежные чувства.
Было ещё одно обстоятельство. Мать Виолетты – красавица маркиза Матио́ла была категорически против их брака. Но, наконец, и её покорило обаяние Гиацинта, и полтора месяца назад маркиза всё-таки благословила брак своей дочери и графа Ориенталь.
Да, полный титул нынешнего капитана “Дельфиниума” звучит: Бонифа́с-Гиаци́нт, граф Ориента́ль. И отец его – герцог Провансальский. Ну и что?
Сейчас Гиацинт стоит босиком на нагретых солнцем досках корабля. Широкие рукава