Желтоватый свет редких фонарей разлился по узкой дороге одного из частных районов города. С одной стороны к дороге подкрался лес, с другой – горящие огнями окон дома. Я стоял в ожидании на площадке, которая служила подъездом к единственному магазинчику в радиусе 20 километров. На улице не было никого. По дороге периодически проезжал одинокий зелёный автобус, и редкие автомобили. Моё спокойствие было лишь наружным. На самом же деле внутри меня было сильнейшее напряжение. Именно поэтому при звуке каждой приближавшейся машины, моё сознание сужалось и концентрировалось лишь на гудении мотора и излучаемого фарами света. Я провожал каждое авто взглядом, ожидая, что одно из них, заметив моё присутствие, снижая скорость, заедет на площадку перед этим пустующим магазинчиком. Авто, которое должно привезти на своих колёсах с шипованной резиной, возможность изменить мою жизнь к лучшему, спасительную соломинку, чтобы, наконец, выбраться из этого болота, в котором я продолжал увязать с каждым днём всё глубже и глубже.
Сейчас, когда оглядываюсь назад в прошлое в поисках причин, сподвигнувших меня принять подобное решение, для меня, практически всё, даже мельчайшая деталь становиться ясной. Тогда же, весной 2009 года, от меня было сокрыто, почему и, самое главное, зачем я оказался тем мартовским холодным вечером перед тем магазином в ожидании того рокового автомобиля. Я не знал, что из этого выйдет, и какие уроки и испытания мне приготовила жизнь.
Зовут меня Дмитрий Лунд. Я родился в обычной русской семье в последний год ещё пока Советской Эстонии. Скорее всего, это был один из типичных пасмурных и тоскливых серых осенних таллинских вечеров. Мне рассказывали, что я был таким сонливым, что моей маме пришлось меня специально разбудить, чтобы покормить в первый раз в моей ещё только начавшейся жизни. Я также помню по рассказам моей бабушки о том удивлении, которое у неё вызвал разрез моих крохотных глазёнок. Видно она не была достаточно осведомлена о финно-угорском происхождении моего отца. А, если серьёзно, многим вообще не известно о том, сколько различных финно-угорских народом проживает, ну скажем, хотя бы на территории той же Российской Федерации.
Судьбе было угодно, чтобы я появился на свет в семье не богатой, но далеко и не бедной. Моя бабушка была владелицей небольшой фирмы по производству кетчупа, горчицы и майонеза. Ориентирована эта фирма была лишь на эстонский рынок, так что каких-то сверхъестественных доходов ожидать не приходилось. Так вот, на этой фирме, кроме моей бабушки и дедушки, работала моя мама и тётя. Такой вот у нас family business получился.
Отец? Когда мне было около трёх-четырёх лет, мой папа покинул семью, и я утратил всякий контакт с ним.
Моя мама вышла замуж во второй раз. К счастью, с моим отчимом у меня никогда не было серьёзных проблем и конфликтов.
Детство я провёл в одном из самых малоприятных районов города, но, тем не менее, за исключением не слишком гостеприимных улиц и переулков, пожаловаться мне не на что. Само собой разумеется, шум вечерних и ночных не в меру пьяных прогулок «золотой» молодёжи мы занесём в обязательном порядке в число достопримечательностей Таллина. Чтобы приобрести эту «роскошь» достаточно стать обладателем квартиры с окном на дорогу с автобусной остановкой или же, если вам так угодно, какой-нибудь уютный дворик с игровыми площадками и скамеечками, которые в свою очередь становятся материалом для самовыражения наших молодых многообещающих артистов и художников. Они под вдохновением «джина-тоника», отечественного пива или чего-то более эффективно стимулирующего творческую фантазию, начинают красить, писать, лепить… Если вам приходилось бывать на выставках их самых возмутительным образом недооцененных картин, стихов и скульптур, то вы уже знакомы с некоторыми из их работ. Ну, например, такие как «Я зол на весь мир» или «Меня всё заебало», или может «Ненавижу вас и себя», а как вам «Матерный словопад» или самая популярная «Ода половым органам». Судите сами, о чём нам пытается сказать через расписанные скамейки будущее поколение.
К счастью, не всё своё время в детстве я проводил на этих улицах.
Дело в том, что мои бабушка с дедушкой часто увозили меня к себе на дачу. Они посвящали мне огромную часть своего времени, желая компенсировать отсутствие отца и неприятный опыт, связанный с разводом родителей.
В моей памяти ещё живы эти воспоминания: безграничная радость дедушки моему первому пойманному на удочку окуню, мягкая шёрстка соседских коз, грозные трёхметровый муравейники, вкус бабушкиного пирога с яблоками, щекотание в животе после первой поездки на двухколёсном велосипеде…
Глава 2
Я уже начал пританцовывать на снегу: скорее от нервов, чем от холода. А машина всё никак не желала объявляться. Нет, машины-то продолжали регулярно выезжать из-за поворота, но ни одна из них не проявляла ко мне ни малейшего интереса. Спустя ещё около четверть часа, со стороны города послышался рёв мотора: кто-то явно торопился. Это была серебристая BMW, которая, резко снизив скорость, ловко заскочила на покрытую мягким мартовским снегом площадку перед магазинчиком.
– Садись! –