Магометане пригубили водку, пренебрегли Кораном. Пророк Магомет, в отместку, зажёг казарму автобата. Пророк Аллаха, переодевшись в камуфлированную одежду советского ГБешника, зажёг казарму ночью.
Протрезвевший от света пожара начальник политотдела дивизии, неразумный хазар, полковник, коммунист Ханаанов, построил подразделения спецназначения на плацу в каре. Тысяча сто двадцать десантников продирали от сна глаза. Полковник аварской национальности, предчувствуя гнев сурового дяди Васи, струсил. Бегал, простоволосый, без традиционной национальной, без полковничьей папахи, метался от строя к строю. Кричал со звучным кавказским акцентом: – Меня подставили! Ведь подставили!
Ханаанов сам жёг школы и казармы. Ему не понравилось, когда подставили его. Бессильный военный руководитель обратился за помощью к рядовым,
– Солдатушки! Ребятушки! Тушите пожар котелками! Котелками его! Котелками!
Строй безмолвствовал. В каждом подразделении на 112 человек имелось 7 – 8 ведер, все были задействованы на пожаре. С баграми, с этими самыми вёдрами у горящей казармы копошились 162 человека активных русских и не русских штыков-дураков. Котелками солдаты пожар не затушили. Казарма, к шести часам утра, сгорела. Аккурат к приезду пожарных.
Через четыре часа, усилиями дивизии, на месте сгоревшей казармы разбили красивый скверик размерами
106,25×103,125 метра.
В 10 часов 20 минут подразделения, построенные на плацу, аккурат у красивого скверика, слушали речи дяди Васи и маршала Гричко, что все солдаты, все колхозники и совхозники, не покладая рук, защищают и строят социализм.
Каким быть вынужден спецназ?
И всегда готовые к борьбе,
Добывая острыми мечами
Князю славы, почестей себе.
«Слово о полку Игореве»
В 12,625 часов дня с высоты трибуны, на плац, спустился хохол Гричко. Вместе с многонациональной, сиречь национально квази-нейтральной свитой, божественный маршал обихаживал солдатские души, являясь перед десантниками в образе земного человека. Большой человек непобедимой советской машины вопрошал:
– Как кормят? Не надо ли чего?
Дошла очередь до меня. Беседа хохла Гричко с русским солдатом Муромцем, напоминала разговор аббата Фариа с инспектором тюрем.
Разговор пошёл о дедовщине. Так как дедовщину не искоренить, я предложил её узаконить. За полгода до демобилизации, солдат имеет право пришить на головной убор треугольник с надписью «Дед». Появится суд чести дедов, суд может треугольник спороть. Вот вам и укрепление дисциплины. На бумаге я завёл речь о спецназе.
Предложил реорганизацию подразделений спецназа на основе единичных систем, когда спецбатальон состоит из 201-го человека, спецрота из 63-х, спецвзвод из 21 человека, спецгруппа из 7 человек, спецединица – из двух.
Состав спецгруппы – 3 спецединицы – это шесть человек,