И вот, с мыслями, что докуриваю свою последнюю сигарету, стоял у входа в лабораторию. Неприметное здание, с виду как обычный подъезд жилого дома – это немного настораживало, вызывало ощущение подвоха о том, какие эксперименты тут могут проводить.
У меня было ещё чуть меньше полугода – жена уговаривала меня подождать, найти другие варианты. Всё-таки они не обещают моё выздоровление, и самая вероятная причина провала – это летальный исход. Для меня же это как раз было одним из главных поводов согласиться: если уж собрался умирать – то пусть хотя бы последние минуты своей жизни я буду самостоятельно передвигаться. Мы попрощались без лишних драм, я уладил все свои дела и отправился на эксперимент.
– Здравствуйте, я к доктору Королёву, у меня назначено, – сказал я, нажав на кнопку домофона внутри подъезда.
– Виктор Лебедев? – спросила девушка на том конце провода.
– Он самый.
– Проходите, доктор уже вас ожидает.
Всего минуту назад вошёл в здание, а уже захожу в кабинет. Мало сказать, что это меня ещё больше насторожило – как человек, всю жизнь прослуживший в государственных органах, я был готов к часам бюрократии и ожидания. Неужели так мало смертельно больных в наше время? Я всё больше убеждался в том, что эти «левые знакомые» действительно левые. Неважно, терять мне нечего.
– Здравствуйте, Виктор. Присаживайтесь. У вас есть вопросы касательно нашей процедуры?
– Как я понял, вы собираетесь клонировать мои больные клетки, и потом их пересадить?
– Не совсем так. Если мы будем их клонировать, то болезнь останется и на новых клетках… – он сделал паузу, неуверенно посмотрел на меня, боясь, что я откажусь, – мы собираемся клонировать вас полностью, – конец фразы он произнёс очень быстро, на одном выдохе.
– ЧТО?! – чуть ли не с криком ответил я.
Доктор немного перевёл дыхание:
– Как я уже сказал, мы не имеем возможности заменить ваши больные клетки: в заболеваниях, подобных вашему, болезнь распространяется по всему организму по кровеносной системе. Единственный способ – это создать вам новое тело с нуля. При наличии необходимых ресурсов и образца вашей ДНК мы можем себе это позволить. Другой вопрос, наиболее сложный, в чём и заключается наше исследование – это ваше сознание, мы скопируем его на электронный носитель. Не буду скрывать, это вас убьёт, но поможет нам впоследствии создать абсолютно точную вашу копию, со всеми вашими знаниями и мыслями.
Я ошарашенно смотрел на него:
– Но… как… вы… я же…
– Сейчас попробую развеять ваши опасения, – доктор положил стальной шарик на стол, – представим, что это – атом кислорода… добавляем к нему два атома водорода, – он положил ещё два шарика рядом с первым, – получаем молекулу воды. Всё верно?
– Да.
– Отлично. А в другом месте, – он положил ещё 3 шарика на другой конец стола, – создаём то же самое… а теперь… – он резко поменял местами обе свои конструкции, – меняем их местами. Что-нибудь изменилось?
– Э… нет.
– То же самое мы будем делать с вашим телом. При точной копии вашей ДНК и вашего сознания все ваши ощущения не изменятся… теоретически.
– Теоретически?
– Видите ли, Виктор, мы проделывали опыты на животных, но от них мы не можем получить точных данных. Кроме того, я обязан вас предупредить о прочих возможных последствиях, таких как возможность передачи информации о заболевании в вашу ДНК, отклонениях в психике, возникновения…
Когда он начал перечислять, я уже смирился с предстоящей операцией:
– Остановитесь, у меня всё равно нет выбора. Я согласен.
– Отлично. Вам нужно расписаться о согласии и принятии возможного риска на себя.
Я лежал в больничном халате на операционном столе в ожидании, когда медсестра сделает укол.
– После укола вы потеряете сознание, и очнётесь уже в новом, абсолютно здоровом теле, – воодушевляюще сказал доктор Королёв.
– Теоретически, – безразлично добавил я.
– Теоретически, – согласился доктор.
Пока лежал, я заметил, что медсестра – это