Но кое в чем та ночь отличалась от всех предыдущих… и пятеро из шести девчонок даже не догадывались об этом. Девушка, с которой веселились мои лучшие подруги, та, кого они принимали за меня… это была не я. Потому что я умерла. Подруги общались с моей давно потерянной сестрой-близнецом Эммой, которая заняла мое место.
Меня не стало месяц назад, и теперь я болтаюсь где-то между царством живых и потусторонним миром, наблюдая за продолжением собственной жизни, только в главной роли – Эммой. Я неотступно следую за ней, словно мы до сих пор в утробе нашей матери. Странно, да? Я тоже не думала, что загробная жизнь окажется такой.
В ту ночь я наблюдала за своей сестрой-близняшкой в окружении моих подруг. Устроившись на мягком белом диване, она поджимала под себя ноги, совсем как я когда-то. На ее тяжелых веках переливались мои любимые серебристые тени MAC. Она даже смеялась, как я – громким, отрывистым стаккато с еле уловимым сарказмом. За последний месяц она отточила мои манеры до совершенства, научилась откликаться на мое имя, носить мою одежду – и все это ради того, чтобы заменить меня, пока не будет разоблачен мой убийца.
Хотите знать, что меня больше всего угнетает? Я даже не помню, кто меня убил. Целые куски жизни стерлись из памяти, и я могу только гадать, какой была, что натворила, кого разозлила настолько сильно, что меня убили, а потом заманили в ловушку сестру, вынудив стать мною. Время от времени случаются внезапные проблески памяти, и сцена моего убийства оживает с поразительной ясностью, но что было до и после? Полная пустота. Все равно что выхватить несколько случайных эпизодов из полуторачасового фильма и попытаться разобраться в сюжете. Если я хочу узнать, что случилось, остается лишь полагаться на Эмму… и надеяться, что она поймает убийцу, прежде чем убийца расправится с ней.
Мы с Эммой уже кое в чем разобрались: у всех моих подруг было алиби на ночь моей гибели. Как и у Лорел. И это означало, что все они невиновны. Но оставалось еще слишком много подозреваемых. И один из них особенно волновал нас обеих: Тайер Вега, брат Мадлен, исчезнувший из города еще прошлой весной. Его имя всплывало тут и там. Ходили слухи, что между нами существовала какая-то связь. Разумеется, я ничего не помнила о самом Тайере, но могла сказать, что между нами определенно что-то произошло. Но что?
Я смотрела, как мои лучшие подруги хихикают и сплетничают, постепенно засыпая. К 02:46 свет приглушили, и в тишине комнаты слышалось только их медленное, глубокое дыхание. Вдруг звякнул iPhone, с которого еще до своей смерти я отсылала сотни смсок, и Эмма внезапно открыла глаза, как будто ожидала сообщения. Я видела, как она посмотрела на экран телефона, нахмурилась, на цыпочках вышла из дома и пересекла двор. Итан Лэндри, единственный, кто знал правду об Эмме – кроме моего убийцы, разумеется, – поджидал ее на улице. Там, на залитой лунным светом подъездной дорожке, они заговорили, обнялись и впервые поцеловались. У меня больше не было ни тела, ни сердца, но я все равно почувствовала боль. Боль оттого, что мне уже не суждено пережить счастье поцелуя.
Но вдруг поблизости раздались чьи-то шаги. Эмма и Итан испуганно отпрянули друг от друга. Я дернулась в сторону, прячась за спиной Эммы, когда она рванула обратно в дом. Прежде чем она захлопнула дверь, я успела обернуться и увидела Итана, убегающего прочь. В тот же миг темная тень скользнула по крыльцу. Я слышала прерывистое, взволнованное дыхание Эммы и догадывалась, что она здорово напугана. Меня снова тряхнуло, и вместе с ней я взлетела вверх по лестнице, чтобы проверить, закрыто ли окно в моей спальне.
Поднявшись на площадку второго этажа, мы смогли заглянуть в мою бывшую спальню. Так и есть: окно распахнуто настежь, и возле него застыл знакомый с виду парень. Кровь отлила от лица моей сестры, когда она разглядела его черты. У меня вырвался крик, но он бесшумно растаял в вечности.
Это был Тайер Вега. Он посмотрел на Эмму с усмешкой, говорившей, что он знает о ней абсолютно все – даже то, кем она не является. И внезапно проснувшаяся память подсказала: то, что связывало меня с ним при жизни, окутано тайной – и опасностью.
Но, как я ни старалась, мне так и не удалось вспомнить, что за опасность исходила от него.
1
Вот так встреча!
– Тайер, – сказала Эмма Пакстон,