Бедной вдове Анхесенпаамон кто-то из старших – возможно, верховный жрец Эйе, сделавшийся вскоре ее мужем и царем – по-отечески посоветовал положить на гроб Тутанхамона нехитрый полудетский веночек из полевых цветочков. За час до события – не сам ли он их собрал?.. Об этом никто никогда не узнает.
Впрочем, смерть лорда Карнарвона может объясняться и весьма прозаически. Никогда такого объема сокровищ археологи не находили. Дэвис, несмотря на положенную ему по контракту долю, официально отказался от нее, когда пришло время. Не посоветовал ли ему сделать это кто-либо из правительства? Американец, проводивший раскопки на свои средства, знал толк в сделках и принял разумное «предложение». А насквозь аристократ английский лорд посчитал такое же предложение оскорбительным для себя… Это вполне могло быть – ведь речь шла о бесценном кладе! Выгоду из смерти лорда извлекло только правительство Египта…
И последняя тайна. Которая может оказаться не тайной, а простым совпадением. Хотя в египтологии совпадения, кажется, не имеют места быть… Мальчик-фараон правил огромной страной всего шесть лет. И ровно шесть лет, с 1917 по 1923-й, понадобилось лорду Карнарвону и Говарду Картеру для того, чтобы, начав вроде бы безнадежные поиски, завершить их главной археологической удачей уходящего века.
Глава V. Хетты – пращуры социализма
Марксистская наука долго пыталась представить развитие мира планомерно-диалектическим, развивающимся строго по спирали – от первобытного коммунизма к рабовладельческому строю, оттуда к феодализму, затем к буржуазной демократии, и наконец к истинному марксову коммунизму. Ленин чуточку подправил «отцовоснователей», вставив одну промежуточную станцию в виде социализма. Брежнев еще чуток подправил, найдя еще один стояночный пункт – «развитой социализм». Увы, никто из этих диалектиков не хотел замечать, что спираль-то получалась замкнутой – от коммунизма к коммунизму означало от дикости к дикости. Что и подтвердил эксперимент с построением коммунизма в одной отдельно взятой стране – Камбодже…
В то же время сейчас раздаются голоса ученых за то, что нельзя понимать строение древнего общества столь прямолинейно. И главным доводом стал экономический.
Свое веское слово сказали пирамиды. На строительстве пирамид работали сто тысяч человек, сменявшие друг друга каждые три месяца. Для того, чтобы кормить такую ораву рабов, государство должно было вскоре положить зубы на полку. С другой стороны – а что же делали эти сто тысяч, когда их сменяли вновь прибывшие? Отправлялись на курорты? Распродавались на невольничьих рынках? Возвращались в страны откуда были угнаны? Или пополняли собой ряды египетского пролетариата. Но в таком случае у самого нищего крестьянина тогда в