Апрель, звенит капель, слякоть, ещё холодно, грязный асфальт, только яркое весеннее солнце подаёт надежду на что-то лёгкое, а может быть, даже и прекрасно-загадочное. С Женей это уже случилось, и она была безмерно счастлива. И потекли ручьи… на тротуарах лужи. На окнах грязь! И ожиданье чистоты весны… Заплакали сосульки от продолженья дня… И первые мимозы от тебя. На столе стоял маленький букетик.
– Это я сама купила, – хихикнула подруга. – Будем воспитывать! Работы – непочатый край! Он же у меня совсем сырой!
– Влюблён-с, влюблён-с, – радостно сообщила Женя. Англичанин Марк Янг не сводил с неё глаз.
Я начала непринуждённый разговор:
– Do you live in London? (Вы живёте в Лондоне?)
– It’s quite foggy their? (Там очень туманно?)
– Great London Fire (Пожар в Лондоне)
Также вспомнила историю.
– 1660 Black Death (чума).
– Ты давай по делу, крошка, – толкала меня в бок Женька, – узнай его семейное положение: есть ли дети, с кем живёт?
Я быстро задала Марку вопросы подруги и перевела ответ: разведён, дети есть, живёт под Лондоном. Женя от радости прищурила глаза:
– Ах, вот оно что… Готовый жених получается. Это – только начало работы. Будем работать! Ну, а пока пьём коньяк. Это дело надо обмыть – и вперёд на мамонта! Мой девиз – мы пили… Пьем… И будем пить!
Марк стеснительно ответил, что он не пьёт, но от стакана молока не отказался бы. И смущённо добавил, что молоко любит с детства. Жека тут же шутливо пояснила мне через стол: «Значит, в этот раз молокосос попался, только этого мне и не хватает!»
Сидели долго, выпивали, шутили. Спасибо, что подруга в этот раз не напилась. Я, честно говоря, побаивалась за неё. Вечер был изумительный: Евгения – звезда, англичанин влюблён. Удар! Удар! И ещё раз удар!
Проводила меня до такси сама Женя. И после жарких поцелуев по весенней слякоти убежала в своих летних золотых босоножках в гостиницу.
Звонка её я, как всегда, не ждала, но она мне позвонила через два дня.
– Живу у Марка в номере. Лечу англичашку от гриппа. Пьёт мой Маркуша молоко, как воду. А я тяну свой коньячок, конечно. Сильный парень. Дело своё знает. У нас так: секс, лечение, ну и молоко в интервалах. А потом капли в нос. По-моему, я ему уже всю слизистую сожгла. Работаем, работаем, работаем. Этот от меня никуда не уйдёт. Я не жду милости от природы. Действие, секс, любовь! Пока разговариваем языком мимики и жестов. Ну да ничего, он почти уж мой. А на молоко я не обращаю внимания, пусть пьёт. Главное – любовь!
Прошло ещё четыре года, и я буквально упёрлась в Евгению на очередной выставке.
– Говорила, что я подруга тебе? – быстро спросила меня Женя, забыв даже поздороваться. – Клялась в дружбе?
– Клялась, Жека, – ответила я ей, как под гипнозом, тоже забыв поздороваться.
– Послушай, есть один интересующийся,