А лошадь, шоры что не знает.
© Дудаков В.А., 2016
Про хеллоуин
Кончилось и «бабье лето», и послебабское,
Берёзы листья гнут острым ножичком,
Зазубриной по сердцу, непрошено,
Вторгается жизнь залихватская.
Мне хеллоуины ваши не радостны,
То пугало чужое, не сытое,
Заполнят рот тягучею сладостью,
А быть мне горемычному битому.
И боль сверлит, что дело не сделано,
Отсрочил впопыхах горький пьяница,
И пляшут вкруг девицы дебелые,
И головами-тыквами пялятся.
Вот пруд блестит, как выдраен дочиста,
Вкруг жёлтый лист плетёт нитку тленную,
И кто-то пьяный с берега мочится
В водичку эту с века священную.
Не буду нашей верой бахвалиться,
Мол, коли православны, то правые,
Но кто на нашу Русь срамно пялится,
Того уж накажу, не побалую!
Берёзы мои
Что притомились, берёзы мои,
Что пригорюнились, к долу скукожились,
Кружево листьев, вчерашних, златых,
Дождями и ветрами смолото в крошево.
Торопит ночами октябрь седой,
К Раменке-речке кружа опереньем,
И будто чей голос, надсадный, больной,
Тихонько зальётся негромким пением.
И белые струны ваших стволов,
В пятнышках чёрных нот под сурдинку,
Тут же подхватят песню без слов,
Что ночью поют голоса-невидимки.
Пан ли древний, что сгинул-пропал,
Сбежал давненько в леса дремучие,
Или свихнувшийся псих-зубоскал,
Пробравшись сквозь проволоку колючую,
Вместе бы им дуэтом выть,
Один зачинает, другой растянет,
Другие подхватят, начнут голосить,
Сколько бездомных, и леших, и пьяниц.
Мелкую россыпь в картуз соберут,
Глядишь, и чуток наскребут на бутылку,
А похмелившись, себя понесут
К белым берёзам на чёрных могилках.
Фонари за окном
Фонари за окном сторожат уходящий рассвет,
Сквозь сплетение веток
мерцают в потёмках тревожно,
Подскажи осторожно, к вопросу,
что есть твой ответ,
Я так жду его долго,
терпенье сдержать невозможно.
В результате сомнений
и вычетов суммою ноль,
Здесь проста арифметика,
высшей и вовсе не надо,
Я смирился уже, по ночам неизбывная боль,
Заменила мне то,
что казалось извечной отрадой.
Жёсткий коврик, подушка косая,
огонь сигарет,
Фонари за окном,
что глазами следят за балконом,
Я как будто живу,
только вроде меня вовсе нет,
В этом ставшем чужим,
а когда-то так близким мне домом.
Затянулась так осень,
уж скоро морозом пахнёт,
Припорошится снегом
полянка с небритой травою,
Не уверен, надеюсь,
лишь только, что ты меня ждёшь,
Чтоб за руку вывести в зиму тропою прямою.
По первопутью
Жёлтая плеть берёзы,
Белой позёмкой снег,
Словно бредёт морозом
Лошадь из хмури в свет.
Упряжь везёт понуро,
В мороси не видна,
Чёлку чуть вскинет хмуро,
Близь никого, одна.
Вязнут копыта, зябко,
Тропку не угадать,
Кто бы сидел в запятках,
Лошадью управлять.
Наст только ночью сложен,
Не разберёшь пути,
Сколько кругом дорожек,
Верную бы найти.
Он выпал – первый снег
Не саван белый – свадебный покров,
Переливается, мерцая отраженьем,
То