Через некоторое время справа от дороги показалась многоярусная колоннада дворцового комплекса царицы Шакилат, матери Раббэля. После смерти царицы здесь жил ее брат Унайшу, носивший высший придворный титул «брат царя», но по старости отошедший от дел. Миновав расположенный перед дворцом аккуратный газон, где все еще горделиво возвышали головки несколько десятков черных ирисов, Гарму вскоре подошел к театру.
Огромный зрительный зал, способный вместить более трех тысяч человек, сейчас был пуст, но внизу на круглой орхестре толпились люди. Шла подготовка к главному событию праздника – священному действу под названием «рождение Душары от девы-камня». Репетиция была в самом разгаре. Спустившись к сцене, Гарму некоторое время молча наблюдал за молодым жрецом Алкуфом, помощником Цийу, придирчиво проверявшим реквизит и гримировку актеров, затем негромко окликнул высокого человека в длинном черном одеянии с золоченой тиарой на голове.
– Желаю радоваться, Сарут.
– А, это ты, Гарму, – актер с облегчением снял тяжелый головной убор и подошел к приятелю. – И тебе радоваться.
– Ну как твоя жена? Надеюсь, ей лучше?
– Да, спасибо, Валат уже здорова, – Сарут глянул через плечо и кивком указал на одну из задрапированных женских фигур, застывших в трагической позе по команде старшего мима. – Вон она, в одежде богини Ал-Уззы.
– О, какой роскошный наряд! Я ее даже не узнал, – улыбнулся Гарму, но тут же его лицо стало серьезным и он, заговорщицки понизив голос, продолжил. – А я к тебе не просто так. Я прислан по делу, и очень секретному.
Сарут скептически посмотрел на друга:
– Ну-ну. Я смотрю, ты в последнее время весь в секретах – расхаживаешь с таинственным видом, а теперь и меня хочешь втянуть…
– Да не шути ты, – недовольно проворчал каменотес. – Дело серьезное – государственной важности, смекаешь?
– Пока нет – ты же еще ничего не сказал.
Гарму укоризненно взглянул на ухмыляющегося приятеля:
– Не думаешь ли ты, что я сообщу тебе о секретном задании здесь? Я пришел договориться о встрече, знаю, что дома тебя в это горячее время не застанешь. Жду тебя в третий час вечера у южной стены города – возле мастерской, где делают сосуды для благовоний. Знаешь?
– Знаю, конечно. А почему именно там, а не в квартале, где работаете вы, резчики?
– Потом сам поймешь, – пробурчал Гарму и поспешил распрощаться, правильно истолковав нетерпеливый взгляд, который бросил на них Алкуф.
Следуя