Перевозбужденный Пенис кряхтел, сопел, покрывался потом. Старушка, наоборот, не подавала признаков жизни. Впервые за много лет в нее вошла стрела Купидона, отчего бабка чувствовала себя погибшей от счастья. Она лежала в позе изображенного великим Леонардо человека и размышляла о переменах в судьбе: «Судя по фамилии, прибалт или немец. Буду теперь баронессой! Прислугу заведу…»
С утра старушку мутило. «Залетела! Залетела, безмозглая дура!» – ругала она свою неосмотрительность. Беременность, к счастью, длилась недолго. К субботе бесцеремонно взятая замуж бабка раздулась, а в воскресенье лопнула. Взрывной волной Германа Оттовича сбросило с кровати и слегка контузило. Очнулся он от чьих-то рыданий. Из развороченного чрева супруги выглядывал махонький старичок с нержавеющими зубами. Он с рёвом наматывал на руку осклизлые кишки. «Неужто стал отцом? – удивился Пенис. – Назову-ка я сынишку Анусом. Пусть помучается с мое. Страдания закаляют!» Вслух же сказал:
– У тебя хорошие корни, мой мальчик: глубоко в историю войдут. Хрен выдернешь!
Мертвую старуху Пенис выволок из дома и бросил на заднем дворе.
Через день после рождения Анус с печалью смотрел в окно. Хандрила и заливалась слезами осень, вороны и юркие синицы шустро клевали труп мамаши. «Жизнь – вещь бесполезная. Конец предрешен, смысла нет. Что делать? Жить себе в радость? А если и радости нет? Тогда, как в поговорке: хорошо, что у соседа корова сдохла. Еще лучше, если ее отравил ты!» – минорная думка щекотала извилины новорожденного старичка.
– О чем грустишь? – спросил его отец и тут же пожалел.
Отравленный мудростью сына, Пенис обмяк и испустил дух. Анус хотел похоронить его рядом с матерью, но папаша оказался неприподъемным. Пришлось сжечь его в камине. И на дровах экономия, и никаких внезапно объявившихся родственников. А те непременно объявятся, когда речь зайдет о дележе имущества.
Груз одиночества давил на психику, гнул к земле. Чтобы отвлечься, Анус взял из шкафа первую подвернувшуюся книжку. Ей оказался гоголевский «Нос». Полистав страницы, он бросил чтение и залез под одеяло. Сладкая дрема уже окуривала мозги, когда скрип стула вынудил открыть отяжелевшие веки. Закинув ногу на ногу, напротив кровати сидел Гоголь.
– Отчего вы, батенька, не женитесь? Женщины должны присутствовать в жизни. Без них жизнь теряет свою привлекательность!
Гоголь сдернул с Ануса одеяло, приспустил исподнее белье и резко дернул за детородный орган. Оторопевший Анус вскрикнул, схватился за причинное место – пусто! Осталась только маленькая дырочка, для справления нужды.
– Как же теперь в туалет ходить?
– А как барышни ходят? Привыкай, братец, привыкай! – Классик посмотрел на оторванное «хозяйство» Ануса. – Такой красавец – и без дела! Беги, шельмец, ублажай женщин!
«Шельмец» в мгновение ока скрылся за дверью.
– Даже не попрощался! – обиделся Анус.
– Это же пенис! Он только плеваться может! – Гоголь рассмеялся и исчез.
Настроение Ануса испортилось окончательно.
За