Предварительный отчет Главному правлению Российско-Американской компании о переговорах в Мексике. Фердинанд Врангель

emphasis> – 2(14) марта 1836 г. – и отъезда автора из столицы республики – 8(20) марта 1836 г. (см. публикуемый в настоящем издании дневник Ф. П. Врангеля))

      Независимость Мексики и правительство республики признаны формально в Европе Англиею, Франциею и некоторыми второстепенными державами; а торговый трактат заключен и с Пруссиею, которая имеет в Мексике генерального консула. Народное тщеславие, подкрепляемое дипломатическими сношениями с кабинетами сих держав, управляет действиями республики во многих отношениях, и сия последняя, из опасения унизить себя в общем мнении, не ищет признания там, где не показывают себя готовым выступить навстречу предложениям о политическом сближении; а министры Англии и Франции в Мексике употребляют свое влияние у здешнего правительства более на то, чтобы отдалять соперников от коммерции с Мексикой, нежели для сближения других народов с республикой.

      При таковых обстоятельствах весьма естественно, что правительство в Мексике не токмо не изъявляло ни малейшей готовности выслушать предложения от агента коммерческого сословия такой нации, которая не признает независимость республики, но явно оно бы оскорбилось, если б я сделал таковое предложение без всякого дипломатического посредничества.

      Посредством двух рекомендательных писем к вице-президенту Барагаму от лиц, близко с ним знакомых, надеялся я отстранить все сии затруднения. Но генерал Барагам был одержим болезнею, когда я приехал в Мексико, и чрез две недели помер. Г-н Корро, вновь избранный в[ице]-президент, был вовсе не расположен вступить в сношения столь щекотливого рода, каковым казался ему доступ к себе военного чиновника России, не имевшего кредитива от своего правительства к предъявлению. Итак, все пути казались пресеченными к исполнению поручения. Рассудив, что для коммерческих интересов Пруссии в сей республике не токмо не будет вредно сближение России с Мексикой, но, напротив, таковое сближение должно бы усилить вес здешнего прусского дипломатического агента, решился я обратиться к прусск[ому] генер[альному] конс[улу] г-ну фон Герольту с предложением принять участие в моем деле и уведомить министра иностранных] дел о моем желании по случаю проезда чрез Мексико снестись с здешним правительством о некоторых предметах обоюдного интереса. Г-н фон Герольт объявил себя готовым оказать мне и делу моему всю услугу по своим силам; по многим тщетным приемам он, наконец, успел получить в ответ от министра] иностранных] дел г-на Монастерио отзыв, что он готов принять письменное от меня сообщение и потом видеться со мною.