Гора Синай. Татьяна Бастракова

обираясь на отдых в Египет и читая описания экскурсий в путеводителе, я увидела экскурсию на «легендарную гору Моисея, где, по преданию, Моисей беседовал с Богом». По версии путеводителя тому, кто встречал рассвет на горе Моисея, прощались все грехи. В прощение грехов таким ненадежным способом я не слишком поверила, однако идея прикоснуться к библейской истории казалась очень заманчивой.

      И вот, в два часа ночи, наша группа стоит у подножия «той самой» горы. Холодновато, я сразу по выходу из автобуса надеваю куртку. В рюкзачке лежит еще и водолазка – нас предупреждали, что на вершине холодно. Нам раздают увесистые фонарики, и мы наконец-то трогаемся за экскурсоводом от огней местной кафешки в кромешную тьму. Дорога достаточно широкая, но каменистая, а темп быстрый – приходится светить под ноги фонариком и идти, не поднимая глаз. Иногда ненадолго останавливаемся, чтобы подтянуть группу. На второй остановке я случайно взглядываю вверх – и чуть не падаю на месте. Я никогда в жизни не видела и, наверное, больше не увижу такого зрелища, как ночное небо над Синайскими горами.

      «…небо было не чернотой, но живым блеском, искрящимся полотнищем ледяного огня» – эту фразу я где-то вычитала, запомнила, но сочла художественным преувеличением. И вот теперь я вижу именно такое небо, где пронзительно яркие звезды сияют не на фоне сплошной черноты, а на фоне мерцающей дымки, образованной бесчисленным количеством меньших звезд. Словно Млечный Путь растекся по всему небесному куполу. Мне хочется закричать: «Посмотрите, какие звезды!», и я на самом деле произношу это вслух, и, вроде бы, кто-то еще смотрит на небо и говорит, что да, звезды красивые, но не знаю, стали ли они еще для кого-нибудь таким же чудом.

      Мы продолжаем путь, и дальше я могу взглядывать на небо только урывками – все внимание отнимает неровная дорога. Идем быстро, и в куртке жарко, но и снять ее я боюсь – на ночном воздухе, да в одной футболке, да взмокшая от ходьбы… Разом ведь прохватит.

      А вот наконец-то и первый большой привал – мы входим под крышу маленького строения и валимся на устланный коврами выступ, идущий вдоль стен. Все устало пыхтят и жадно пьют воду из пластиковых бутылок, с ужасом думая (по крайней мере, я – точно), что впереди еще пять или шесть таких переходов. Не возвращаться же обратно. Конечно, можно сесть на верблюда, бедуины с верблюдами стоят вдоль всей тропы и зазывными голосами кричат: «Верблю-ю-юд! Верблю-ю-юд!» Но такой вариант даже не рассматривается. Немного передохнув и остыв, я все же снимаю куртку и повязываю ее вокруг пояса.