– И чего вы тут скопились? – орал из ворот пакгауза взмыленный старшина с пивным животиком. – Давайте лучше я к вам в гости приду! Всех загрузим, не давитесь у ворот!
– А что, старшина, немцы прилетят, бомбить будут? – осведомился кто-то из грузчиков. – Не бойся, отлетались они.
Что верно, то верно. Немецкое присутствие в бывшем дистрикте Галиция закончилось год назад. Начиналась мирная жизнь. Но порядка не прибавилось. Водители штурмовали контору, ведающую распределением грузов, трясли накладными, путевыми листами.
– Вы что мне навалили? – спросил сержант в застиранном повседневном обмундировании. – По накладным – двадцать ящиков консервов. Где они?
– Сокращение кормовой базы, сержант! – крикнул ему водитель соседней машины. – Радуйся, что это дали! А ты в трибунал подай. Давно что-то здесь никого не расстреливали!
Станция охранялась военнослужащими Лепеньского и Жлотовского гарнизонов. Националистическое подполье иногда шалило, но крупных диверсий солдаты не допускали. Они проверяли прибывающие машины, обыскивали грузы, сверялись с накладными. Подозрительных личностей разворачивали или забирали в комендатуру для проверки. По перронам и запасным путям сновали патрули – красноармейцы и местные жители, поддерживающие новую власть, бойцы так называемых истребительных отрядов.
На автостанции, расположенной неподалеку, ругались люди. Сломался автобус, который должен был отправляться в Збровичский район. Единственный утренний рейс. Что теперь делать?
От пакгаузов на север пылил «ЗИС-5», громоздкий трехтонный грузовик с высокими бортами. В кабине сидели двое военных. На обочину вышел подтянутый капитан средних лет с погонами НКВД, махнул рукой. Водитель неохотно остановил машину.
Офицер подошел к кабине. Шофер в заломленной пилотке несколько минут выяснял с ним отношения, пытался возражать. Зевал молодой сержант, сидящий рядом. Все происходящее его не касалось.
Переговоры завершились в пользу офицера. Водитель раздраженно махнул рукой. Ладно. Это, конечно, нарушение инструкции, но надо помочь людям. Сержант лениво спрыгнул с подножки, пошел открывать задний борт.
Капитан НКВД обернулся к людям, толпившимся на остановке, и заявил:
– Товарищи, кому в Збровичи, садитесь. Автобуса до вечера не дождетесь.
К машине уже хромал, помахивая чемоданом, лысоватый мужчина. Устремилась через дорогу молодая женщина с трехлетним ребенком и тяжелой сумкой. Пожилые супруги поколебались и тоже двинулись на посадку. Муж волок в сетке огромную тыкву. Почесал затылок субъект со шрамом в залатанном пиджаке, глянул на автобус, вставший на долгий прикол в конце площади, и тоже отделился от остановки. Не подарок, ясное дело, сорок минут по колдобинам в кузове, но выбора-то нет. Светловолосый мужчина лет тридцати в легкой куртке, наброшенной поверх приличного, хотя и не нового костюма, тоже поколебался, посмотрел на часы. Он подхватил продолговатый немецкий рюкзак из тех, что входили в снаряжение солдат горно-егерских подразделений, взвалил на плечо.
Лысый тип уже вскарабкался в кузов, принял хнычущего ребенка, помог забраться молодой женщине.
– Дядечка, да эта тыква тяжелее тебя, – пробурчал он, принимая сетку. – С ума сошел? Куда ты ее тащишь? Самый бессмысленный продукт!
Светловолосый мужчина помог взобраться пожилой женщине, забросил рюкзак, запрыгнул сам.
– Больше нет желающих? – К заднему борту снова подошел сержант с ППШ за плечом. – Груз не трогать, брезент не снимать! – Он строго посмотрел на пассажиров. – Всем сидеть вдоль бортов и не вставать. Сейчас немного потрясет. – Он подмигнул кудрявой женщине с пухлыми щечками, с лязгом зафиксировал борт.
Люди рассаживались на грязном полу, опасливо косились на зачехленный груз.
– Доедем как-нибудь, – сказал мужик со шрамом и подмигнул разбойничьим глазом трехлетнему пацаненку.
Тот жался к мамке, отворачивался.
В присутствии капитана НКВД пассажиры вели себя сдержанно, языками не болтали. Водитель резко тронул с места. Кузов заходил ходуном. Лысоватый тип ругнулся, перехватил осуждающий взгляд офицера и прикусил язык. Молодая женщина украдкой поглядывала на осанистого блондина, пару раз вздохнула. Видимо, она в одиночку воспитывала ребенка.
«ЗИС» выехал за пределы станции. Водитель размашисто вертел баранку, объезжал колдобины и воронки от снарядов, заросшие сорняками. Компактный поселок Тусковец остался в стороне. По обочинам тянулись поля, светлые березняки. Грунтовая дорога петляла по равнине. Луга пестрели цветами, в высоком небе наперегонки носились стрижи. На востоке простирались волнистые зеленые холмы. Природа в этой части Галиции радовала глаз. Впрочем, пыль, запах сгоревшего топлива не позволяли людям насладиться живописными пейзажами. Приближался смешанный лес,