Вновь вошедший был одет довольно скромно, хотя и с большим вкусом, но явно уступал седовласому монарху. И тут Нармин смогла разглядеть его лицо. В первый момент оно показалось ей лицом не человека, а Странника с гравюр, что глядели на нее со страниц старинных книг в обители. Живые, настоящие мужчины просто не могут быть так непозволительно красивы. И ростом, и статью незнакомец удался, но это было не главным. Его лицо – вот что заворожило Нармин, и, похоже, не ее одну. Взгляды всех дам немедленно устремились на вошедшего аристократа, а в том, что перед ней аристократ самых чистейших кровей, сомневаться не приходилось. Черты были такими правильными, словно вышли из-под резца гениального скульптора. Темно-русые прямые волосы длиною до плеч отливали золотистым. Идеально очерченного рта касалась не улыбка, а скорее намек на нее. Зеленоватые глаза смотрели из-под темных бровей дерзко и насмешливо, но в то же время в них было что-то загадочное, как у истинного Странника.
При взгляде на это совершенство Нармин тут же позабыла и короля, и все остальное. Пространство сузилось для нее до квадрата паркета, куда ступила нога рыцаря из сказок, а время остановилось.
Меж тем незнакомец подошел к королю, небрежно поклонился ему и его разодетой спутнице, но уже через секунду зеленые глаза смотрели только на девушку в черном, за что Нармин сразу же прониклась к той неприязнью. И вот, он заговорил, и в зале почему-то мгновенно стало тихо.
– Я счастлив приветствовать вас, эн Линсар, – голос был чуть хрипловат, но невыразимо приятен, и обращался он к «королю, опровергая тем самым догадки жрицы о личности монарха. – И вас, прекрасная эна Линсар, – поклон в сторону маленькой женщины. – И вас, энья10 Лотэсса! – поклон более глубокий, чем два предыдущих, и неотрывный взгляд, устремленный на девушку, лицо которой по-прежнему оставалось невидимым. Та молчала, зато вместо нее медоточивым голоском ответила нарядная дама.
– Это мы счастливы, ваше величество!
***
Ах, до чего же хорош король! И как же жаль, что ей, Мирталь, светит стать всего лишь его тещей. А вот эта негодница, для которой любящая мать добыла не только корону, но и самого красивого мужа в стране, отворачивается и всячески демонстрирует его величеству презрение и ненависть. Неблагодарная идиотка! Оро молчит и почтительно, грустно улыбается, придется ей говорить за всех. Однако как же Дайриец смотрит на Тэсс! Можно прямо умереть от зависти! Конечно, ей в жизни не на что жаловаться, но все-таки невыносимо, мучительно хочется быть на месте дочки!
Мирталь лихорадочно сочиняла фразу, долженствующую загладить