– Вернуться не хочется?
– Куда? Назад в бордель? Нет. Здесь я живу в гармонии с природой, с душой. В церковном хоре пою.
Машина затормозила. В свете фар появились чёрные пятна ухабов.
– Дорога здесь плохая, – сообщил бас, – и длинная. Мимо маслобойки есть короче и лучше. Но там ещё прошлой весной упал столб. Да так его пока никто убрать не может.
– Почему?
– Да проклятый он. Человек семь от него погибло.
Синицкий иронично хмыкнул. Это не утаилось от водителя.
– Не верите, – несколько разочарованно пробасил он.
– Да я не суеверный, – отмахнулся Синицкий.
– А к нам надолго?
– Как получится.
– А-а, – протянул водитель. – Проживёте несколько дней, станете суеверным.
Остаток пути они преодолели молча. Медленно и тяжело такси поднималось в гору. Наконец впереди появились светлые пятна уличных фонарей. Машина сделала круг по площади и остановилась у трёхэтажного приземистого здания с жёлтой облупленной штукатуркой. У входа в здание висела табличка «Гостиница „Ампир“». Ниже были нарисованы четыре звезды, которые нетвёрдой детской рукой были дорисованы до шестиконечных. Рядом с входом на обычном кухонном табурете сидела бабка в клетчатом платке с металлической банкой у ног. В банке можно было заметить несколько монет и даже смятую денежную купюру. Незрячие глаза старухи упирались во тьму.
– Приехали, – сообщил бас водителя.
Прислушиваясь, старуха повернула голову.
– У нас эту гостиницу называют «Вампир», – пророкотал водитель. – Но другой нету.
Подхватив вещи, Синицкий направился к входу.
– Подайте, люди добрые, – послышался сдавленный голос слепой бабки.
– А ты спляши, – предложил ей Синицкий. – Если понравится, может, и подам.
На предложение плясать старуха не откликнулась. Поворотом головы проводила она гостя и, когда за ним хлопнула дверь, едва заметно покачала головой.
В холле было столь же мрачно, как и на улице. На потолке светила пара ламп дневного света. Одна из них, повинуясь неведомому закону случайных чисел, противно мигала. Откуда-то из глубины помещения гудел трансформатор. Слева от входа Синицкий увидел стойку, над которой висела табличка «Администратор». Ниже таблички висел лист бумаги с надписью от руки «Рецепшин». За стойкой, освещаемой настольной лампой, сидела немолодая и некрасивая женщина. Искоса хмурым взглядом она изучала гостя.
– Что вам? – прозвучал её гнусавый голос.
– А вы как думаете? – ответил вопросом на вопрос Синицкий.
Он присмотрелся внимательнее, обнаружил на лацкане пиджака администратора табличку «Адель Левицкая» и добавил:
– Медам Адель!
– Извольте вести себя прилично.
В голосе администратора послышалась строгость советских времён.