Синицкий не любил эту квартиру. Он приобрёл её, продав старую родительскую в такой же хрущёвке, как и те, что примостились там внизу. Современная планировка и высота птичьего полёта недолго грели его душу. Память о старых стенах довольно скоро стала беспокоить его ностальгическими воспоминаниями вместе с памятью о родителях. Именно поэтому он старался бывать здесь как можно реже, коротая время за работой или игрой.
От окна Синицкого оторвал звонок мобильного телефона.
– Владимир Игоревич? – поинтересовался знакомый женский голос.
– Слушаю вас, – по-деловому отрапортовал Синицкий.
– Господин Борке может встретиться с вами на том же месте, где и прошлый раз, сегодня в полночь. Вас это устроит?
– Устроит, – не совсем уверенно заявил Синицкий.
– До встречи, – сказал телефон и отключился.
На месте встречи Синицкий оказался минут за семь до полуночи. С полчаса он катался по окрестным улицам, выбирая место, где оставить машину. Кое-как ему удалось пристроить её на детской песочнице, рядом с огромным внедорожником. Снег, который заметал тротуары в ту пятницу, уже растаял. На его место ложился новый, ещё не тронутый смогом большого города снежок. Синицкий прошёлся по тротуару и носком ботинка отфутболил пробку из-под шампанского. Несомненно, это была его пробка с той самой памятной пятницы. Пробка ударила в стойку рекламного щита, и тот чуть слышно загудел. Синицкий поднял голову и посмотрел на рекламный щит.
– Похмелиться нечем, красавец? – раздался за спиной хриплый голос.
Синицкий обернулся. Перед ним стоял бродяга-доцент в длинном плаще. В тени капюшона по-прежнему можно было разглядеть лишь седую бороду.
– Сегодня нечем. В другой раз, – попытался завершить разговор Синицкий.
– Бусурманов ждёшь? – прозвучал неожиданный вопрос.
– Почему бусурманов? – растерялся Синицкий.
– А кого же, – не сдавался бродяга. – Гордые они шибко. Вином нашим брезгуют. Бусурманы и есть.
– Ну почему брезгуют, – неожиданно для себя вступил в полемику Синицкий. – У людей есть деньги. Они могут себе позволить хорошие вещи. Люди умеют жить!
– Э-хе-хе, – вздохнул бродяга. – Кто на этом свете умеет жить? Кто может поручиться за завтрашний день?
– Бусурмане могут, – усмехнулся Синицкий. – У них всё по плану.
– Эти всё знают, – чуть заметно покачал бородой бродяга. – Только правды никогда не скажут. Ну да Бог им судья. Перстень им мой показывал?
Вопрос застал Синицкого врасплох.
– Ну показывал, а что?
Синицкий решил, что сейчас возникнет вопрос о доплате, и приготовился к отпору.
– Что написано, прочитали? – прозвучал ещё более неожиданный вопрос.
– Там написано, – совершенно неожиданно