Жаль, конечно, что у меня нет такого нарукавника.
В одно мгновение убираю правую руку, а левую сгибаю в локте, прикрывая лицо. Раньше, чем достаю кинжал, на предплечье смыкаются мощные челюсти.
Кричу от боли, слёзы застилают глаза.
Теперь нож у меня в ладони.
Я наношу удар.
Всё гаснет, когда я начинаю захлёбываться собственной кровью, которая тёплыми каплями орошает моё лицо.
Новенькая. Глава 7
– Слава?
В глаза бьёт свет, когда Анита снимает шлем с моей головы. Пока я расслаблено выдыхаю, она толкает меня в плечо, переворачивая, и отцепляет датчик.
– Ты умница, – говорит Анита. – С наклонностями суицидника, конечно, но умница.
Лежу на боку и смотрю на левую руку. Ни укусов, ни царапин, ни крови. Это было не по-настоящему. Имитация. Но боль такая сильная! Продолжаю таращиться на руку, всё ещё не понимая, чему верить: глазам, которые видят её живую, или воспоминаниям, которые продолжают проигрывать в голове последние секунды программы?
– Они всегда такие агрессивные? – спрашиваю я. – Оборотни?
И не узнаю свой голос. Сиплый. Слабый. Откашливаюсь, переворачиваюсь на живот. Выпрямляю руки, поднимаю корпус. Левая, от плеча и до кисти, идёт мелкой дрожью. Приходится ускориться, чтобы встать раньше, чем тело предаст меня, и я плашмя упаду обратно.
– Только те, у которых нет стаи. Отшельники, омеги. Такие оборотни быстро теряют разум, превращаясь в диких животных.
Рука пульсирует ноющей болью, но когда Анита спрашивает, чувствую ли я что-нибудь, отвечаю, что всё нормально. Не сказав больше ни слова, выхожу в коридор. Тут никого. Видимо, ребята ушли в тренировочный зал. На ватных ногах плетусь туда. Спарринги в самом разгаре: со всех сторон доносятся удары вперемешку с голосами, которые для меня быстро сливаются в один сплошной шум.
Перед глазами до сих пор морда оборотня.
Или лицо.
Я не знаю.
Обхожу помещение по периметру и тогда понимаю, что самый более-менее тихий угол здесь – сектор с оружием. Иду туда, сажусь на пол, прислоняясь спиной к зеркалу, пытаюсь успокоиться. Его жёлтые зубы с такой силой вцепились в моё предплечье, что, будь это все реальностью, я бы попрощалась с рукой навсегда. А может и с жизнью.
Вот так просто: одна ошибка – и я труп.
Растираю руку, массируя мышцы пальцами. Боль не собирается уходить. Более того, она поднимается выше и вот уже захватывает плечо. Рука немеет. Затем горит огнём. Большого труда мне стоит отвлечься от своих ощущений и поднять глаза на нежданного гостя.
В проёме между стеллажами замер Бен.
– А я думал, выглядеть более жалко ты уже не сможешь, – произносит он.
Его слова немного приводят меня в чувства.
– Терпеть тебя не могу, – бормочу я. – А ведь мы знакомы меньше