Старый жрец подвинул ближе к себе светильник, обмакнул в красные чернила1тонкую тростинку и аккуратно вывел первую строчку: " Меня зовут Хаемуас».
Дальше он написал простыми чернилами:
«Я прожил долгую жизнь, родился, когда был последний год правления фараона Таа Первого Сенахтерна. Застал правление наших владык Таа Второго Секенера, Камоса2, Яхмоса3, Аменхотепа, Тутмоса Первого, Тутмоса Второго. Все они ушли за горизонт4. Сейчас я живу уже девятый год в правление великой царицы Мааткара Хеметамон5. Я видел, как восставала из небытия моя страна, как она преображалась и достигла расцвета при мудрой правительнице.
Но, хочу рассказать о самом отважном фараоне – неистовом воине Яхмосе», – и немного задумался. Перед его глазами промелькнули картины минувшего: яростный штурм Авариса6, грохот боевых колесниц, дикое ржание лошадей, звон оружия, крики раненных, предсмертные стоны умирающих, торжество воинов фараона и горечь поражения гиксосов7.
В то время он был молод, силён и вынослив. Мог без устали шагать в дальнем военном походе, не зная страха сражаться в кровавой битве».
Сейчас Хаемуас совсем одряхлел, даже утреннее омовение совершает с трудом. Скоро закончится его жизнь но, старик готов достойно встретить смерть. Уже построена гробница для него, бальзамировщики получили плату за свою будущую работу.
После смерти он предстанет перед Осирисом, восседающим на своём золотом троне, со знаками царской власти: в короне, с жезлом и плетью. Над его троном расположились сорок два бога, ведающих о жизни любого человека. Два грозных бога, Гор и Анубис, будут взвешивать сердце, вместилище совести умершего. И горе тому, у кого оно, обременённое грехами, перевесит Правду, в виде пера богини Маат. Тогда ужасное чудовище Амат, лев с головой крокодила, пожирает грешника. Этому несчастному ни когда не суждено попасть в место вечного блаженства Поля Иалу.
Хаемуас прожил праведную жизнь, он знает, что скажет богам:
«Слава тебе, бог великий, владыка обоюдной правды. Я пришёл к тебе, господин мой. Ты привёл меня, что бы созерцать красоту твою. Я знаю тебя, имя твоё, я знаю имена сорока двух богов, находящихся с тобой в чертоге обоюдной правды, которые живут, подстерегая злых и питаясь их кровью и день отчёта перед лицом благого. Вот я пришёл к тебе, владыка правды: я принёс правду, я отогнал ложь. Я не творил несправедливого относительно людей. Я не делал зла. Я не делал того, что для богов мерзость. Я не убивал. Я не уменьшал хлебов в храмах, не убавлял пищи богов, не исторгал заупокойных даров у покойников. Я не уменьшал меры зерна, не убавлял меры длины, не нарушал меры полей, не увеличивал меры весовых гирь, не подделывал стрелки весов. Нет ко мне обвинения со стороны современного царя. Я явился к вам без греха, без порока, без зла, без свидетеля, против которого я бы сделал что-либо дурное. Я чист, я чист, я чист, я чист»8.
Поэтому, Хаемуас со спокойной душой ожидает конца своих дней. Но, пока он жив, есть ещё одно дело, которое необходимо закончить. Нужно рассказать потомкам о его учителе – Ходжефере. Благодаря этому великому человеку, его смелости, хитрости, удалось победить ненавистных гиксосов, захвативших часть моей страны, правивших там больше ста лет. Его ещё называли «глаза и уши фараона».
Яхмос Первый
– Так значит, они отказались выполнить нашу просьбу?
– Да, ваше сиятельство, – голос, распростёртого у ног фараона визиря, звучал глухо. – Хетты не только отказались дать нам железо в обмен на золото, пренебрежительно отнеслись к нашему посольству, но и самым непочтительным образом высказались о вашем величии.
– Что они сказали? – Яхмос подался вперёд, урей, сдвоенное изображение змеи и сокола на короне фараона грозно навис над визирем.
– Клянусь, мой язык не в силах вымолвить эти слова, Осирис накажет меня за богохульство.
– Ты, очевидно, забыл, что я сам бог, живое воплощение Тота, повелителя Луны? Говори!
– Они сказали, что тому, кто не в силах изгнать пастухов, захвативших его страну, ни к чему железное оружие. Он недостоин, быть правителем, пусть лучше идёт к ним, пасти их стада. С него хватит и этого маленького ножа, – визирь кивнул на золотой поднос, стоявший на полу возле его головы с небольшим кинжалом.
На мгновение в душе у Яхмоса вспыхнула ярость и
сразу погасла. Мудрые жрецы учили его не поддаваться страстям, они ослепляют человека, а блуждающий путник во тьме не видит дороги и может погибнуть.
– Ты пока свободен, я подумаю и сообщу тебе своё решение, – визирь, не разворачиваясь, отполз до двери, там поднялся, пятясь задом, вышел из Зала приёмов.
Правитель бессильно опустил скрещенные на груди руки с символами его власти, жезл, в виде крюка и плеть себе