– Все деньги уходят на корм животным и хищникам, и взятки разным чиновникам, которые способны ставить палки в наши колеса. Мне легче тебя, девочка, уволить, и нанять сразу двух девиц, чем повысить ставку, тем более, что твои обязанности так и не стали более разнообразны за последний месяц.
Возможно, на хищников и других животных действительно уходило много средств, но это был еще не факт, что мясо покупали свежее или продукты не просроченные. Если удавалось взять на забой ворованного теленка, то расходы всегда могли оказаться незначительными. Косить траву для парнокопытных самим удавалось почти регулярно. Чиновники, как рой мух, налетали со своими предписаниями, но директор обычно уводил их в свой тесный кабинет, где всегда угощал дешевым виски из темной пузатой бутылки. Потом он предлагал выкурить якобы кубинские сигары, которые на самом деле всегда аккуратно скручивал ему мим. Курить такую гадость никто из цирковых никогда не решался. Купленный самосад только выглядел порядочным, на самом деле все было не самого лучшего качества, просто старый клоун знал, как сделать этот предмет достойным внимания. Наклейки выглядели вполне убедительными. После того, как чиновник пытался сделать затяжку, его глаза вылезали на лоб, слезы проступали через ресницы, а видеть, как в это время директор спокойно курит свою сигару, было уже невозможно. Глоток самогона пробивал любой желудок до первых признаков геморроя, и с этого момента очередной вымогатель больше думал о состоянии своего здоровья, а не о толщине чужого кошелька. Тогда провожать такого беднягу выходили все. И, с неподдельным сочувствием поддерживали за рукав, чтобы окривевший гость ненароком не упал после такой теплой встречи. Тут ему вызывали такси, потому что такого дорогого гостя отпускать в данном состоянии никто не решался. Что касается слов, насчет увольнения, то этот фокус Судифь помнит очень хорошо с тех самых пор, когда она сама оказалась в таком же положении. Её и подругу взяли с испытательным сроком ровно на месяц, который они обе отработали тогда бесплатно. Потом оказалось, что господин директор не намерен был предлагать контракт, и по какой-то причине, хотел от них избавиться. Он тогда не ожидал, что молодая девушка останется, и разделит с ними дальнейшую нелегкую, кочевую жизнь. Уже потом он оговорил с ней некоторые условия, которые, впрочем, были ей тогда невыгодны. Что было с тех пор, это уже мало кто помнит. Но ничего не изменилось, господин директор умел экономить. Всех, конечно, поражала такая обстановка в своем коллективе, но остальные участники труппы имели твердые условия в своих контрактах, и ко всем приходящим девушкам всегда относились с легким презрением. Редко кто из них действительно становился звездой и добивался настоящего успеха. Тут ларчик открывался очень просто. Цирковые работали семьями. Они с раннего детства трудились на манеже, равно деля все трудности и обязанности между собой. Приходящие девицы, настроенные на легкую жизнь, обычно тут не задерживались. Обязанности Судифь были невелики: она приносила на манеж нужные вещи, которые использовались другими артистами в их номерах, потом ей оставалась, просто стоять рядом, повторять широкие взмахи руками, привлекая, таким образом, к номеру внимание зрителей. Другие обязанности коврового работника были невелики. Красивые ноги не отвлекали зрителя, потому что иногда приходилось носить форменные брюки. Единственный ее фурор был в номере семейной пары, где она заменила женщину-акробатку. Там срочно пришлось научиться вставать на двигающийся шар, и выполнять несложные манипуляции с цирковыми атрибутами. Теперь она усиленно училась акробатике, пыталась жонглировать, но пока все было на самом невысоком уровне.
– Не переживай, – говорили тогда ей, этому сразу не научишься!
Та, короткая замена повысила ее статус в группе, но ненадолго. Супруга акробата благополучно поправилась, и вернулась в свой номер. Именно тогда ей предложили её контракт, мужчина просто выбил те деньги для новенькой. Чуть позже она стала полезной, красивой оберткой этого цирка. К ней уже все привыкли, тем более к ее странному библейскому имени. Правда, все испытывали затруднения, переспрашивали – из какой именно главы святого писания это редкое имя. Но этот факт только повысил ее в чужих глазах. Супруга акробата еще немного ревновала своего мужа к «этой молодой девчонке», но потом они подружились. И та женщина стала даже покровительствовать ей. Самым захватывающим в выступлении было не только участие в номере, но и простое завершение программы. Когда под оркестровый марш все выходили на последний «парад-але». Стоять под бравые звуки, и выполнять поклоны, когда сотня зрительских глаз смотрит на всю труппу и всех, кто так или иначе помогал участвовать в этом зрелище. Где-то по спине пробегали мурашки, кажется, что давление не справится, и вот-вот она улетит вверх, а светлый сверкающий купол примет ее в свои объятия. Туш вот-вот смолкнет, и все разойдутся, а пока можно стоять во весь рост и ловить внимание толпы. Это пока не слава, но делить это состояние с остальными, вот что было