Нет! Если он изгой, он проживет жизнь изгоя! Ему не нужны подачки!
От портала послышались шаги.
Он торопливо обернулся. Склонился в поклоне.
– Владыка!
Отец!
За все эти годы он привык считать отцом властного, не спускающего ему ни малейшего промаха, князя Эдьярда.
Почему теперь, по истечении стольких лет, мать познакомила их? Позволила уйти?
Он угрюмо усмехнулся. Ну конечно, он же полукровка.
Теперь все встало на свои места.
– Пришел посмотреть, как устроился. – Непривычная нежность плескалась в глубине зеленых, словно летнее море, глаз отца. – Отдыхай! Завтра я отведу тебя к придворным магам. Пора тебе стать тем, кем ты должен стать!
– Все так странно! – он отвел взгляд. – Но почему….
– Почему ты ничего не знал обо мне раньше? Это причуды твоей матери. Она до последнего считала, что князь полюбит тебя. Хм, было глупо этого ждать! Уже спасибо, что не убил! Сразу после твоего рождения я хотел забрать тебя к себе, но…. – Владыка вздохнул. – Я жалею, что не сделал этого. Упущено столько лет…. Ну, ничего! – зеленые глаза снова обласкали его душу. – Согласен ли ты отказаться от всего мирского, чтобы потом обладать всем миром? Согласен ли забыть обо всем, кроме учения и книг? Согласен ли ты, мой сын, стать самым могущественным магом этого мира?
Дыхание сбилось от переполняющих эмоций. Неужели все это происходит с ним?
– Да…, отец. Согласен.
– Но это трудный путь, сынок! После бездны лет скучной теории начнется опасная практика. Только сильнейший сможет выдержать обучение до конца, но после, весь мир будет у твоих ног! – Обняв за плечи сына, Владыка улыбнулся. – С возвращением домой, Велиандр!
* * *
Дерни за веревочку – туда тебе и дорога
Деревня еще спала. На небольшой площади, куда нас привел колдун, возвышалась небольшая архитектурная композиция, состоявшая из пяти фигур. Ровно посередине, в окружении правильно расположенных четырех каменных изваяний приподнявшихся на хвостах змей, стояла выточенная из черного камня, изломанная статуя. Она настолько дико смотрелась на деревенском фоне, что казалась нереальной.
Все настороженно столпились около этого странного шедевра. Велия задумчиво пнул носком сапога о выступ статуи, облокотился на посох и впал в прострацию.
– О чем задумался? Открыть не можешь? – к нему подошел Барга и, колупнув на камне щербинку, кинул на него настороженный взгляд.
Кинув мрачный взгляд на целителя, колдун кивнул.
– Есть такое дело. Когда великий маг Апальган зачаровывал этот ход, меня и на свете не было. Помню, в книгах о нем всегда упоминалось, что все его заклятия и замки имеют очень легкий ключ, спрятанный на самом виду.
– Так шарахни ее молнией! – к ним шагнул гном. – Вдруг рассыплется?
– Лендин, разве можно так обращаться с культурными ценностями? – не выдержав, я встала на защиту местного абстракционизма. – Сто пудов, есть другой выход!
– Тайна, тебе-то откуда знать, как открывается этот ход? – Отмахнулся целитель и хлопнул мага по плечу. – Действуй, Вел! Вдруг получится?
Велия, пожав плечами, глубокомысленно хмыкнул, направляя светящийся конец посоха на каменную фигуру. Яркая стрела ударила в камень, отразилась и с тихим свистом пронеслась над нашими головами. Статуя низко завибрировала, но ничего не произошло. Он еще пару минут упражнялся в магии, но результат оставался прежним.
– Ладно, хватит! – остановил его старания Барга. – Видно, силой здесь ничего не сделать. Нужно подумать головой.
– А что еще ты знаешь про эту статую или ее создателя? – очнулся попивающий в сторонке эликсир, эльф. Отбросив пустую склянку, он неторопливо подошел к магу. – Ну, может, есть какая-нибудь загадка?
Велия рассеяно, словно не понимая, чего от него хотят, посмотрел на него и нехотя ответил.
– Апальган очень любил несколько охранных заклинаний. А именно – «Сумрак души» и «Зеркало личины». Во всяком случае, Ларинтен, я помню только эти два. Ещё в книгах было сказано про печать.
– Какую, простите, печать? – влез в разговор Ферес.
– Да Всевидящий его знает! Любил он причинять всем головную боль! – Велия раздраженно сплюнул на камни площади и покосился на беса. – А вы, уважаемый, что думаете по этому поводу?
Прислушиваясь к разговору, я походила вокруг изломанной статуи и выяснила одну интересную деталь: если смотреть издалека, в нагромождении углов и впадин приблизительно угадывались контуры мужской фигуры. Затем мое внимание привлек ярко-красный камень, загадочно светившийся в углублении острых, изломанных граней. Если честно, мне очень захотелось его отколупнуть, т.с. на память. То, что он может быть не просто красивым самоцветом, я поняла чуть позже. Неожиданно мои старания увенчались успехом.