Казанова в Петербурге. Михаил Окунь

т, математик, литератор, арестант нескольких европейских тюрем, директор театра, тайный агент святой Инквизиции, оккультист-мистификатор… Список личин этого человека можно, кажется, продолжать до бесконечности. Но главное – имя его стало синонимом дамского угодника, ловеласа, соблазнителя, наконец, совратителя.

      Джованни Джакомо Казанова, кавалер де Сенгальта. Родился 2 апреля 1725 года в Венеции (где, кстати, уже в ХХ веке после обнаружения могилы его прах с почетом перезахоронили). О своих бесконечных и, в общем-то, бесцельных скитаниях по городам и весям Европы он оставил шесть томов «Мемуаров», изданных в 1881 году в Брюсселе. Есть в них и страницы, посвященные пребыванию итальянца в России.

В столице Российской Империи

      Казанова приехал в Петербург из Риги в декабре 1764 года. Город производит на него весьма странное впечатление: «Санкт-Петербург поразил меня своим необычным видом: казалось, будто в европейский город переселены колонии дикарей. Улицы здесь длинные и широкие, площади поражают величиной, дома просторны. Все это ново и грязно. Как известно, сия столица была импровизацией царя Петра Великого, и ее архитекторы с успехом создали подражание европейскому городу».

      Чем же занимается венецианец в столице Российской империи? Да тем же, чем и всегда – представляет рекомендательные письма, заводит новые знакомства, возобновляет некоторые старые. Посещает маскарад и прочие увеселительные собрания, бывает приглашен в дома, где «деликатесный стол, сухие вина, оживленная беседа и еще более оживленная игра». (В карточной моде тогда был «фараон».)

      Казанову представляют Екатерине II, и он несколько раз беседует с императрицей – в основном о преимуществах григорианского календаря, принятого в Европе, но пока не введенного в России.

      Казанова намекает читателю на поступившее ему предложение занять некую должность, которое его якобы не заинтересовывает (то есть и тут – все как обычно).

      Наиболее же примечателен, пожалуй, эпизод покупки итальянцем юной девицы у ее родителей и история недолгих взаимоотношений с ней, которые, впрочем, оставили след в душе всеевропейского ловеласа.