Поскольку по дому быстро разнеслась весть, что его светлость Фредди прибыл в столь поздний час и настоял на встрече с мисс Чаринг, а она встала с постели, оделась и немедленно вышла в гостиную, новость эта не оказалась очень уж неожиданной. Мисс Фишгард, однако, от нее пришла в восторг. Поздний визит мистера Стандена и его удачное сватовство показались ей столь романтическими, что гувернантка не удержалась и процитировала одного из своих любимых поэтов. Дрожа от радостного возбуждения, женщина сделала реверанс Фредди и произнесла:
– Ах, мистер Фредерик! Это напомнило мне строки:
Он лесами скакал, мимо гор, мимо скал,
Реку он переплыл, брода он не искал[9].
– Э-э-э, – только и смог выдавить из себя джентльмен.
– Мистер Фредерик, вы должны помнить эти бессмертные строки:
Соперник трусливый с душою пустой
Взял невесту твою, Лохинвар молодой!
– Да неужели? – пробормотал мистер Станден, не понимая, к чему бы это.
Мисс Чаринг, более осведомленная по части поэзии, уже готова была задать наставнице вопрос, имеет ли та в виду преподобного Хью Ретрея или лорда Долфинтона, однако женщина в возвышенном порыве продолжала:
– «И отхлынуло чувство, как вспененный вал…»
Мистер Станден, напрасно бросавший в сторону девушки самые многозначительные взгляды, счел нужным заметить:
– Да, мэм.
– Ой! – воскликнула мисс Фишгард, прижимая руки к своей пышной груди и заливаясь краской смущенного вдохновения. – В жизни все так же, как и в поэме, мистер Фредерик!
И вот они в танце дошли до дверей.
Он сжал ее руку, шепнул ей: «Скорей!»
Конь стоял у крыльца, лорд ее подсадил
И в седло, словно ветром подхвачен, вскочил.
А потом, вы знаете, идет описание безумной скачки с прекрасной Эллен, а затем:
Но куда там вернуть – и догнать не смогли!
В любви ты так дерзок,
В сраженье – герой.
Кто сравнится с тобой, Лохинвар молодой?
– По-моему, бред, – наконец неодобрительно произнес Фредди.
Мисс Фишгард слова джентльмена весьма озадачили, но в разговор, желая сгладить неловкую ситуацию, вмешалась Китти:
– Это «Мармион», Фредди!
– Ах, «Мармион», понятно, – произнес мистер Станден с видимым облегчением, а затем все испортил, поинтересовавшись: –