Динрис: кузнец, серебряных дел мастер из Силл-Дары, близкий друг Морврина.
Итилион: даэрден, властелин Высокого Леса.
Кален: глашатай даэрденов.
Кер: король Логра.
Кетилл: староста варварской деревни Сейдерош.
Лландон: охотник из Силл-Дары.
Ллиана: принцесса Элианда, дочь Арианвен и Морврина.
Махеолас: послушник, сопровождающий отца Эдерна.
Морврин: муж Арианвен, король Элианда.
Нарвэн: друидесса из Рощи Семи Деревьев.
Ольвен: бард из Силл-Дары.
Пеллегун: сын Кера, принц королевства Логр.
Фрейр: сын Кетилла, варвара из деревни Сейдерош.
Эдерн: монах, возглавляющий группу переселенцев.
Вступление
Гвидион говорил так:
«Везде, куда ни бросишь взгляд, мир был лесом. От подножий гор и до границы пляжей землю покрывали деревья, на холмах колосилась высокая трава, даже камни поросли мхом, лишайниками и плющом. Царство шелеста и шорохов, рожденное ветром и искрящееся каплями дождя.
Несомненно, так не могло продолжаться бесконечно долго. Лесные обитатели не знали другой жизни и не стремились ее обновить. Волк не изменяет лес, не способны преобразить его ни олень, ни бабочка. Волк просто живет в нем, не имея понятия относительно того, что есть добро и что есть зло. Он не задумывается о том, что ждет его завтра. И уж тем более его не посещают мысли о потустороннем мире.
Никакого потустороннего мира не существовало.
Не было времени. Ни прошлого, ни будущего.
Затем в этом мире обосновались боги. Налетели верхом на тучах, гонимых северным ветром. Отнюдь не добрые боги, а бесформенные существа расползлись по миру, словно облако из пепла, неся с собой войну и разрушение. У этих уродливых, несовершенных созданий имелась лишь одна нога и только одна рука. Называли их, насколько нам известно, фоморами. Такие существа не могли властвовать над этой землей. Им вскоре пришлось столкнуться с демонами, которые явились порождением молнии или же вышли из недр земных. Говорят, они называли себя «Фир» и некоторые из них до сих пор живут в Черных Землях – в вечной тьме и в вечном огне.
Мало что известно о том, сколько лет или столетий продолжались битвы между этими чудовищами, однако нет никаких сомнений в том, что жизнь в том виде, в котором мы ее знаем, исчезла бы навсегда, если бы Племена богини Дану не выступили из Эмайн Аблах – Земли обетованной, – чтобы помериться силами с этими страшными богами, прогнать их и тем самым наконец-таки добиться установления мира.
Мы, эльфы, являемся детьми богини Дану. Вот такая наша история[1]…»
1. Поселенцы
С наступлением сумерек дождь наконец-таки прекратился.
Шум разговоров мало-помалу стих. Люди инстинктивно подняли глаза к небу. На лицах небольшой группы женщин и детей, находящихся здесь уже много дней, появились нерешительные улыбки. Затем все взгляды обратились к монаху Эдерну – как будто неожиданная тишина, сменившая звуки ударов капель дождя по крыше их хижины, была своего рода невероятным чудом, которое только он мог сотворить. Старый монах улыбнулся, положил свою миску и, опираясь на помогавшего ему послушника[2], с глубоким вздохом поднялся. В тот момент, когда он отодвинул в сторону шерстяное покрывало, выполняющее в хижине роль двери, черные дождевые тучи уже начали рассеиваться, и пробившиеся сквозь них лучи солнца осветили залитый водой лес. Через участок голубого неба между тучами морщинистого лица коснулось тепло солнца. Эдерн мысленно поблагодарил Бога за то, что тот положил конец их мучениям – пусть даже на несколько часов.
С тех пор, как он с группой поселенцев отправился вглубь леса, не переставая шел дождь и дул сильный ветер. Вскоре развести костер стало невозможно, и им с трудом удалось соорудить жалкую хижину, где худо-бедно удавалось скоротать ночь на более-менее сухом полу. Еще несколько дней такой гнусной погоды – и самые пугливые один за другим бросились бы обратно, в деревни на равнине. По крайней мере для того, чтобы пережить там зиму. Желание занять участок пока еще свободной земли заставило людей отправиться в рискованное путешествие по лесу. Смельчаки намеревались очистить какую-нибудь подходящую территорию от деревьев, вспахать землю и построить церковь. Однако у них заметно поубавится решительности, когда закончатся запасы продовольствия и придется питаться только лишь дичью, кое-как зажаренной на костре из тонких веточек.
В течение этих бесконечно долгих дней, в то время как его паства выходила из хижины под проливной дождь, чтобы найти что-нибудь съедобное, Эдерн неустанно молился о том, чтобы волей Бога эта непогода прекратилась. Он даже уже начал сомневаться в обоснованности собственной затеи с переселением,