Кто-то хлещет меня толстым усом по спине. Это что-то новенькое. Еще. Еще. Терплю, понимаю, что если сейчас сдамся, точно изведут меня этой музыкой.
Полицейский хочет хлестнуть меня в третий раз, кто-то одергивает его, нельзя, нельзя, человека загубишь. Поддакиваю, сгибаюсь пополам, делаю вид, что мне плохо, нельзя так человека бить, вы что…
– Что… – полицейский поднимается на тонкие ножки, впивается мне в плечи, – что вы… играли?
Еле выжимаю из себя:
– Не помню.
Они отступают. Обреченно. Отползают. Кто-то из них голосит, отчаянно, сильно, догадываюсь – этот кто-то недавно похоронил кого-то из близких…
– Нет… не помню.
Иду домой. Уже знаю, что все от мала до велика провожают меня взглядами.
Иду домой по темной улице.
Не боюсь.
Я знаю, если что-то случится, они не дадут мне умереть.
Не дадут.
В памяти слова шефа, сказанные в ту ночь, звенят, не уходят из сознания:
– И даже говорить не смей, что знаешь… Они ж тебя живым не оставят, они ж тебя сразу… как свидетеля ненужного… усек?
Усек, где тут не усечь. Понимаю, что вляпался в историю, и в историю очень серьезную. Это тебе не по клавишам бить, дома строить, города возводить, это тебе не создавать из ничего летучие корабли, это тебе не накрывать пустой стол несколькими аккордами. Это…
Пытаюсь представить себе, что я сделал.
Мне становится страшно.
– А как давно умершего можно воскресить?
Отчаянно мотаю головой.
– Не… не понял вопроса.
– Ну… вы можете воскресить того, кто умер сто лет назад?
Снова мотаю головой.
– Ой, нет.
– Вы пробовали?
– Не… не пробовал.
– Тогда откуда вы знаете, что нет?
Еле сдерживаюсь, чтобы не сказать «От верблюда».
– Надо будет попробовать, – говорит кто-то из присутствующих.
Понимаю, что попробуют. И что мне уже не отвертеться.
Эксперименты показали, что воскрешение возможно лишь в случае, если тело пролежало…
Нет, не так.
Если человек умер максимум сутки назад.
Да, как-то так они напишут. После того, как исследуют все от и до.
Этого еще не случилось.
Но случится. Когда они возьмутся за меня как следует.
– Вот одно меня радует, молодой человек… что не доживу я до вашего позора… не доживу. Раньше умру.
Смотрю на учителя. Странно, здесь нужно что-то чувствовать, что-то испытывать – и как