Все дружно рассмеялись. Тот парень через несколько стульев от нас был просто огромным и все несколько часов нашего пребывания в баре постоянно что-то ел, обильно запивая все это какими-то коктейлями. Он смотрел то на нас, то на свою еду с таким видом, с каким собаки обычно тащат кость к своей будке. Его ноздри раздувались, как у разъяренного быка, он был красным, и казалось, вот-вот лопнет.
– Я думаю, нам не стоит здесь долго оставаться, – после очередного приступа смеха заявил я своей спутнице.
– Почему же?! По-моему, неплохо сидим, – сказала она, отпив холодный мартини, и посмотрела таким пустым взглядом, будто я человек-невидимка.
– Вы правы, мадам, неплохо сидим, но в планах у меня прилечь, – ответил я, отпив большущий глоток виски со швепсом.
Вся наша четверка опять прыснула со смеху, хотя, по большому счету, смешного было мало. Возможно, виски, последние деньки молодости и свежий сентябрьский вечер способствовали нашему приятному времяпрепровождению, однако все это могло быть простым совпадением, как мое случайное рождение в России, а не в Америке или, например, где-нибудь еще.
Так, обмениваясь шутками и звеня бокалами, мы просидели около часа, до сих пор стесняясь почему-то познакомиться друг с другом.
Первой не выдержала соседка моего будущего друга.
– Ребята, вы ведь вместе пришли, так ведь? – спросила она, посмотрев почему-то первым делом на меня. Я еще подумал, что гораздо легче и без всякого усиления голоса можно было задать вопрос ее соседу, а не мне, сидящему по меньшей мере метрах в двух от нее.
– Да, – услышав вопрос, немного грубо ответил за меня мой пока еще не известный приятель. – Мы пришли вместе.
Он резко поднялся, взял меня под локоть, отчего я чуть не упал со стула, и мы зашагали вдоль барной стойки.
– Только вспомнил, представляешь? Мне один человек рассказывал, – говорил он на ходу, – что это проститутки и лучше держаться от них подальше. Эти дамы имеют интересные записи в медицинских карточках, понимаешь, о чем я? – сказал мой новый знакомый. – Кстати, я Джейден Картер, можно просто Джей, – добавил он.
– А я Кристофер Робин, – попытался сострить я.
– Очень смешно, – ответил Джей таким тоном, что сложно было понять, обиделся он или все же шутка дошла до адресата.
– Ой, извини, я думал, ты шутишь! – сказал я, едва различив в его последней фразе легкие нотки американского акцента. Джейден был похож на кого угодно, только не на американца. Вечно мои шутки не к месту, подумал я. – Прости, меня зовут Михаил Шевцов, ну, или просто Миша, – чуть замявшись, сказал я, еще не отойдя от своего конфуза.
– Да ладно, многие меня уже давно не принимают за иностранца, – сказал Джей, почесав подбородок. – А шутишь ты и правда классно! Прилечь у него в планах, ха-ха!
– Спасибо, Джей, ты тоже! – искренне ответил я.
Мы улыбнулись друг другу той самой дружеской улыбкой, которую редко встретишь у девчонок, разумеется, если предположить, что женская дружба все же случается. Джей относился к тем парням, которые всегда нравятся девчонкам. Немного смуглый, с очерченными скулами, которые почему-то у всех девушек считаются первым признаком мужественности, с немного удлиненной прической и красивыми белыми зубами. Судя по внешнему виду, Джей много занимался спортом, да и вообще был он парнем неглупым и приятным во всех отношениях.
– Знаешь, – сказал Джей, жестом указывая на два свободных места у барной стойки, которая, казалось, тянется бесконечно, – мы, конечно, могли бы там и остаться, с этими двумя, но, понятное дело, через час-другой мы потащили бы их в отель или домой, а заболеть СПИДом не входило в мои планы на выходные. Я случайно вспомнил их лица, – добавил Джей. – О том, что они больны какой-то опасной дрянью, мне рассказал один мой знакомый. Мы были с ним здесь однажды. Странная жизнь у нас, – философски продолжал он, – не вспомни я этих милых лиц, и вот, спустя пару недель, обнаруживается у нас с тобой страшная болезнь, а через год мы умираем. Как тебе такой сценарий, а, Миша? – спросил Джей и кинул бармену: – Два виски, с содовой.
Я редко ошибался в людях, диагностируя их глаза, чутье и на этот раз не подвело. Было в Джее что-то большее, чем просто «хороший парень». Иностранцы, а тем более американцы, по крайней мере, те, которых я встречал, никогда не говорили, точнее, не думали так по-русски, как Джей. Я неплохо говорю по-английски и знаю, что говорить на чужом языке – значит, в первую очередь, думать на нем. Как ни крути, а задача эта непростая, особенно, когда разговоры заходят о смысле жизни, литературе или других самых важных темах для человека разумного, но мой новый приятель справлялся с ней превосходно.
Помолчав несколько минут и сделав по паре глотков виски, Джей, посмотрев на меня, как на маленького мальчика, сказал:
– Ну, что, Михаил, с днем рождения! А кто их знает, может, я вообще обознался, и это вполне приличные девчонки, но… как там