Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Поехали!
Давно уж наступило лето. Радостные школьники, отходив весь июнь в лагерь, могли наконец-то отдохнуть от школы, потому что на дворе стоял жаркий июль. Город В. жил своей тихой размеренной жизнью, которой некоторые были недовольны, в чём и убедился за неделю молодой писатель, вернувшийся на малую Родину. Итак, он снова в городе В.
Рейсовый автобус довёз парня до конечной, то есть до парка, располагавшегося в центре городка. Прошу заметить, не города, а городка, а если быть точнее – соцгородка. Отдадим дань уважения В. фи заметим, что он разделён на две вышеупомянутые части, которые читателю не стоит путать. Так его разделили при стройке и так продолжили называть до сих пор местные жители в количестве не более сорока тысяч человек.
Молодой писатель шагал вдоль улицы к другой остановке. Он проходил мимо знакомых мест и радовался возвращению к ним. Улыбка не убегала с его лица, глаза светились от счастья, а голова постоянно наклонялась, приветливо кивая друзьям и прохожим. К слову сказать, парень вернулся в город после окончания отдыха, которым он наслаждался в далёком от В. замечательном и дивном З.
Когда путь от места прибытия до остановки был им преодолён, молодой писатель залез рукою в карман своих штанов.
«Рублей двадцать, – подумал писатель. – На проезд хватит, да ещё пятачок останется».
Парень снял рюкзак с плеч и кинул его на скамейку, расположенную под крышей остановки. На другой сидела какая-то бабулька. Первоначально писатель и не думал обращать на неё внимания.
Прошло десять минут ожидания. Парень слегка вспотел от вечернего палящего солнца, старушка также стирала со лба выступившие капельки пота. Теперь-то паренёк обратил на неё внимание.
Это была одна их тех старушек, коих много бродит по нашему миру. Её старческое лицо сохранило приятную улыбку, нежный взгляд и остренький нос. Руки её дрожали даже тогда, когда бабулька клала их на две большие сумки с вещами и продуктами – видимо, видали они непрерывный труд. Одеяние, прямо сказать, желало лучшего, но с их пенсией и имеющиеся тряпки считались приличной одеждой. Кроткий взгляд старушки осматривал проходящих мимо подростков, которые, если говорить мягко, вели себя не так, как положено было бы себя вести.
Старушка смиренно сидела на лавочке, сжимая в руках две купюры по десять рублей. Солнце даже на закате не сжалилось и вредило ей, но она сидела спокойно, возможно, тихо страдая.
– Долго ли вы здесь сидите? – спросил молодой человек по прохождению ещё десяти минут.
– Долго, милок, – ответила она. – А что ж делать? Посидим.
Возникшее чувство жалости и заботы сковало сердце и разум парня, он взглянул на часы: без десяти семь. Затем перевёл взор на расписание движения маршрутного такси и убедился в том, что за те двадцать минут, что он ожидает, уже дважды должна была проехать жёлтая машина, предназначенная для развозки людей ближе к дому.
«Так не пойдёт, – решил молодой человек. – Она ведь больше сидит. Я-то молод, дойду и сам. А вот бабушка… Где же эти водители? Чтоб им пусто было!»
– До свидания, бабушка, – сказал писатель, прощаясь.
– Прощай, милок! – крикнула так из последних сил.
Она осознала свою беспомощность в сложившейся ситуации. «Дошла бы, коль силы были, – подумала старушка. – Даже он уходит». Пожилая женщина представила себе картину, где она – главный герой: одиноко сидит старушка и чуть ли ни плачет она. За неё излил слёзы дождь, сильнейший летний негодяй.
Писатель дошёл до парка и нашёл такси. Он в уме просчитал, что за сорок рублей водитель не довезёт двоих, а вот одного… Парень упросил таксиста доехать до остановки, подобрать старушку и доставить её до дома. Он отдал свои деньги и сказал, что бедная бабушка даст ещё столько же.
– Так уж и быть, – согласился таксист, и его машина, заревевшая как зверь, тронулась быстро и неаккуратно; колёса забрызгали одежду парня водой из тех луж, что выросли только что с огромной скоростью.
Под ливнем парень перешёл парк и оказался на длинной улице, в конце которой находился его дом. Тучи сползались над улицей и изливали всё содержимое, окутывая вечер страшной непогодой.
– Что ж? – вспомнил он слова старушки и изменил их на свой лад. – Дойдём! Всего пару километров…
Вечер душ
Однажды тихим вечером в доме молодого писателя собрались его друзья. Все они сидели в большом зале, пили чай и наслаждались беседой. Да, да, вы не ослышались и я ничего не перепутал: самый что ни есть молодой писатель и его не менее юные друзья вели разностороннюю беседу, хотя могли поиграть в карты, посмотреть телевизор или заняться другими делами, которым в наше время свойственно заниматься молодёжи. Как-никак на дворе двадцать первый век!
Капли дождика аккуратно стекали по большим окнам, завешанным белыми шторами, когда тот самый молодой писатель, одетый