– Меня только что бросил мужчина, – говорю, прикрывая глаза, и непроизвольно хмурю лоб. Оскомина на языке от этих слов. – Импозантный такой мужчина, средних лет.
– Насколько, Алён, импозантный? – с нервным смешком уточняет одна из подруг.
– Достаточно, чтоб оценить всю боль утраты.
Девчонки уже откровенно хохочут.
– Даже страшно спросить, сколько вы с ним пробыли вместе? – допытывается Оксана.
– Счастливые часов не наблюдают. Но я его совершенно точно не забуду. Этот козёл назвал меня гулящей, – снова обращаюсь к Кристине. – Я вполне серьёзно, не хрен давать мой номер кому попало. Я ведь не жалуюсь, не ною, мне комфортно вне отношений. Так какого лешего происходит последние месяцы?
– Лён, она из добрых побуждений, я поклясться могу, – добавляет подруга, видимо, не подумав. Ибо добрые побуждения и сводничество с козлами не вяжутся.
– Нафиг мне такие добрые дела не упали. Звонила мне пол-утра сегодня, как и ты, клялась, – семейное у них походу. Тянусь за одним из бокалов. Будет моим. – Что один из её коллег, чисто случайно, – для схожести с Альбининым повышаю голос, – увидел на столе моё фото, и с первого взгляда залёт. Откуда у неё на столе может быть моё фото? К обеду звонил уже товарищ. Заверял, что Альбина ему сказала, мол, я согласна с ним поужинать. Всё бы ничего, но я ей раз десять сказала, что не нужен мне её доцент кафедры психологии, – замолкаю в попытке успокоиться. Боже, за что мне это?! Девчонки замерли в ожидании. – Хрен бы с ним с ужином. Полчаса потерпеть и можно домой. Но этот… мудочел достал телефон, вбил в программке мой номер и стал проверять, как я у людей записана. При мне Кристин! Психологов нынче не учат правилам приличия?
– Ну, Алю-то учили, – произносит серьёзно, при этом растерянно.
– Плохо её, блин, учили. Мне что номер менять? Это четвертый придурок. Благо, двух из них я не видела.
– Что было дальше? Ты ему врезала? – уточняет Оксана, на что я качаю головой.
– Ну, хотя б кофеём облила? – Ната откровенно ржёт.
– Ты б молчала, а? Я, думаешь, забыла твоего протеже Вячеслава? – спрашиваю у неё, нахмурившись.
– Ну, ты и вспомнила, тебе сколько тогда, лет двадцать было? И ты ему реально понравилась. Мужик еще пару лет спрашивал, как у тебя дела, – на что я отмахиваюсь от неё.
– Так чем дело закончилось? – интерес у подруг не утихает.
Я уже успокоилась, выплеснув немного бурлящего негодования.
– Да ну его. Прочёл, значит, что у нескольких я записана как «Василич», сделал вывод, что я сплю с женатыми мужиками, и так они меня от жён прячут. А в конце списка нашел моего основного любовника – Альфа Центавра, мать его, у которого я записана «Аверин». Выкатил мне кучу диагнозов. Сказал, что ищет будущую жену, мать его детей, и я не подхожу со своим нечистым биополем. Потаскуха я, короче. Его умные слова я не запомнила, но посыл считала. Ну, и был таков, – закончив с рассказом, позволяю себе выпить.
– Он точно домой живым поехал? – невзначай уточняет Крис.
– Нет, блин, грузом двести в лес он поехал.
– Я б не удивилась, – Ната у нас человек-праздник: палец покажи, будет смеяться. Вот и сейчас сидит, откинув голову, и громко смеётся.
– Скажи мне, дружочек, – наклоняюсь к Кристине и, понизив голос, интересуюсь. – У них при приёме на работу дипломы проверили? Он ведь детей учит. Умы неокрепшие, а хрень такую несёт. Про синдром Мюнхгаузена мне загонял. Я, конечно, не по этой части, но он совсем не о чесании причинного места о женатые столбы.
– Это когда маниакально к себе внимание привлекают? – уточняет Женя, я и Крис киваем.
Сама не заметила, как выпила половину коктейля. Еще полтора и меня окончательно попустит.
– Василёчек, прости, пожалуйста, – Крис обхватывает мою ладонь своею. – Я обещаю с ней поговорить. Она со своей свадьбой на почве волнения помешалась, хочет, чтоб ты была непременно с парой.
Я свободной рукой закрываю глаза, потираю их, слегка придавив.
Ну, ё-моё, накрашенные же.
– Кристин, я не виновата. Случайно вышло так, что я спала с её бывшим парнем. Сначала он моим парнем был, потом уже её. Мы с ним в универе учились. Откуда я знала, что он ей приглянется спустя столько лет, или она ему. Это же бред. Давай я вообще не пойду? Желания особого нет.
Девочки переглядываются.
– Нет, так не пойдёт! Ты куда-нибудь, кроме работы своей, ходишь? – резко спрашивает Ната. Она из нас самая старшая и периодами включает режим «мамочки».
– Я часто выезжаю… в разные места, – говорю с томной ноткой, разглядывая потолок, а именно висящие под ним бутылки.
– Осмотр твоих хомячков не считается.
– Хомячков? – Олеся – непостоянный член нашей компании, поэтому не в курсе того, чем я занимаюсь.
– Да, она у нас знатный хомяковод, – поясняет Ната, явно нервничая.
– Тогда уж хомякофил, –