Из живых ключей твоих, Россия,
Вышел удивительный народ!..
Смерть его косила – не скосила,
Поглощая жизни каждый год.
Как его не били, не пытали, —
Выбить невозможно русский дух, —
Дух славянский, самой крепкой стали,
И к тому же легкий, словно пух.
Терпелив к обидам и невзгодам,
Он к другим на помощь приходил,
Отправлялся в дальние походы,
Впредь у Бога помощи просил.
Жизнь отдать за Родину, за веру
Доблести считалось образцом.
Часто отдавалась жизнь без меры,
Становилось меньше молодцов.
Тело слабо – раковина в вере,
Как болезнью вызванная плешь…
Властью завладели лицемеры.
В русском духе появилась брешь!
Может брешь исчезнет, но не сразу,
От нее останется рубец.
Только не по чуждому приказу —
Дух рождаем волею сердец!
Дух растет, и снова тело в силе.
Этот путь намечен, Богом дан.
Из живых ключей твоих, Россия,
Снова возродится дух славян!
Мужичище ты – деревенщина!
Часто приходится слышать о том, что русская ругань не имеет себе равных, что она обогатила нецензурный язык всех племен и народов. Следует сказать, что предки наши в домашнем обиходе редко прибегали к бранным словам. Слышите? Бранные слова, брань… Корень этих слов связан с битвами.
Сходились враждебные силы на поле брани. Не сразу бойцы бросались в бой. Нужно было распалить себя до готовности… За иллюстрацией обратимся к исторической хронике времен существования Киевской Руси. Шел 1018 год. Между сыновьями князя Владимира, прозванного в былинах Красным Солнышком, Ярославом и Святополком вражда за престол разгоралась. Потерпев поражение от брата в 1016 году у городка Любеч, и, приняв ледяное купание в водах замерзающего озера, Святополк, отогревшись в хоромах польского короля Болеслава, решил еще раз попытать воинского счастья. Как полководец, Святополк ничем себя выдающимся не проявил. Руководство объединенными войсками принял на себя польский король Болеслав, прозванный Храбрым. С войском Ярослава поляки встретились у реки Буг. Долго стояли по обе стороны реки, не решаясь ее перейти. По обычаю тех времен поляки и русские кричали друг другу через реку оскорбления. Бойцы обеих сторон терпели. Но, когда один остряк-новгородец прокричал, что проткнет колом брюхо толстое Болеславу, король, действительно мужчина чрезмерно упитанный, оскорбился несказанно. Самолюбивый польский король бросился на коне в воду. Вслед за своим королем реку Буг форсировали и польские рыцари. Новгородская рать, возглавляемая Ярославом, была полностью разбита. Разгоряченные польские всадники рубили спасавшихся бегством русичей. Сам Ярослав с четырьмя спутниками успел сбежать в Киев, а потом перебрался в Новгород. Оскорбления были катализатором гнева. Бойцы той и другой стороны, понимая, что гнев является тем состоянием, которое пересиливает страх смерти, оскорблениями друг друга доводили до бешенства, поднимая свой воинственный дух. Отсюда, слова, употребляемые ими, получили название бранных слов. Все мог снести боец, многое мог простить, но никогда не мог простить оскорбление, затрагивающее честь самого близкого, самого дорогого существа, а им была мать. Вот откуда в наш быт вошли слова, называемые нами матерщиной. Широкое распространение этих слов – свидетельство небывалого падения нравственности. В древности нанесение оскорблений этими словам представителю одного и того же рода, племени сурово наказывалось, вплоть до изгнания, что равносильно было смерти. В племенах шло расслоение, появилась «знать», от знакомого всем слова значимость. Представитель знати искал слова, которыми мог безнаказанно для себя оскорбить менее значимого в племени человека. В былинах, – а они пришли к нам из глубин времен, – можно слышать такое выражение: «Мужичище ты, деревенщина!» Для меня, выходца из деревни оно не оскорбительно, поскольку подчеркивает и усиливает много значащих для меня слов. Мужичище, – от слова муж, – превосходная степень, подчеркивающая некоторую грубость, а, следовательно, и силу. Ну, а слово «деревенщина», я думаю, в комментариях не нуждается. Произносящий его подчеркивал свою изнеженность, утонченность, более подходящие женщине, чем мужчине. Отсюда у таких лиц появилось позднее желание лишать растительности свое лицо – бриться. Вспомните, как воспринимали люди русские лишение их бород по указу Петра Великого? Сколько слез это стоило? Всей семьей оплакивали потерю бороды. Потерять ее было равносильно сраму великому.
Крестьян срам этот не коснулся, императором было дано им разрешение носить бороды.
Славянин
Я – русский, славянин, курянин,
Не голубых кровей, а красной,
Я –