Арлин поднёс кристалл к глазам. Внутри, словно в ловушке времени, кружились голубые искры – частицы Ксенолита-Ω. Они мерцали в такт его дыханию, оживляя голограмму: Лира, двенадцати лет, машет рукой. Застывший кадр за секунду до того, как связь оборвалась. До того, как Ардис поглотила плазменная буря.
– Доктор Восс, Совет ждёт, – голос ассистентки Ноэлли дрогнул. Она стояла в дверях, её лицо подсвечивало алое предупреждение на стене: До столкновения: 127 дней.
Арлин кивнул, пряча алмаз в карман. Камень жёг кожу сквозь ткань, словно напоминал: Ты должен успеть.
По пути в зал заседаний он прошёл мимо «Стены Шёпота» – мемориала жертв катастрофы. Тысячи имён светились на чёрном стекле. Арлин остановился у знакомой гравировки:
Лира Восс. 2235-2247.
«Я стала звёздной пылью».
Он провёл пальцем по буквам. Стена отозлась эхом – записью голосов погибших. Из динамиков полились обрывки фраз, смех, крики. Среди них – её голосок, зацикленный на последних словах:
– …пап, не бойся! Я же говорила, что…
Обрывок. Тишина. Потом снова.
Арлин стиснул зубы. Его проект «Колыбель» был не просто попыткой спасти жизнь. Это был крик против тишины.
В зале Совета царил хаос. Голограммы континентов висели под потолком, отмеченные кровавыми метками – зоны эвакуации. На экране позади трибуны пульсировала траектория астероида «Хаос-7», неумолимо приближающегося к Ардису.
– Ксенолит – наше единственное топливо для ковчегов! – гремел канцлер Гор, ударяя кулаком по столу. – А вы предлагаем рассыпать его в космосе, как конфетти для ваших наноботов!
Арлин вышел в центр, ощущая тяжесть алмаза в кармане. На экране за его спиной возникла Элария – голубая точка в 12 световых годах.
– Ковчеги не долетят, – его голос перекрыл гул. – Даже с Ксенолитом. Но «Колыбель»…
– Превратит нас в пыль! – вскочила доктор Элира Вейн, её голограмма мерцала от помех. – Нанобиоты не сохранят сознание! Это будет… зоопарк теней!
Арлин достал алмаз. Голубые искры Ксенолита ожили, проецируя над ладонью архив: миллионы голограмм – лица, голоса, смех детей, последние слова влюблённых, стихи, записанные в убежищах.
– Они уже тени, – прошептал он. – Но даже тени заслуживают вечности.
В зале повисла тишина. Кто-то всхлипнул. Арлин нажал на алмаз, и голограмма Лиры шагнула в воздух, касаясь рукой траектории астероида.
– Жизнь – не цепь, – сказал он. – Это спираль. Мы падаем, чтобы подняться.
Сирены взревели внезапно, окрасив зал в багровый. На экране вспыхнули новые метки – бунтовщики прорвались в хранилище Ксенолита.
– Они взломали шлюзы! – закричала Ноэлли, вбегая в зал. – Марк Торренс ведёт их к реактору!
Арлин сжал алмаз так, что края впились в кожу. Личина спокойствия рухнула.
– Запускайте протокол «Феникс», – бросил он Ноэлли. – Я задержу их.
Он побежал по коридорам, мимо датчиков, мигающих тревожным жёлтым. В кармане алмаз жёг плоть, как раскалённый уголёк. Голос Лиры звучал в такт шагам:
– Пап, ты обещал показать мне новые звёзды…
У реактора «Омега» его ждал Марк – бывший инженер, а теперь главарь повстанцев. Его люди уже вскрывали панель с Ксенолитом.
– Остановись, Восс! – Марк поднял пушку. – Мы заберём свой шанс!
Арлин улыбнулся. В его руке алмаз вспыхнул синим, и стены дрогнули.
– Шанс давно забрала Вселенная, – сказал он. – Но я украл у неё искру.
Он швырнул алмаз в реактор.
Мир взорвался светом.
…
Когда сознание вернулось, Арлин увидел, что его рука прозрачна. Частицы тела рассыпались, смешиваясь с Ксенолитом. Марк застыл в прыжке, его лицо искажено криком, который теперь длился вечность.
– Лира… – прошептал Арлин, а голос его стал эхом в хрононном вихре. – Я нашёл новые звёзды.
Он шагнул в сердце реактора, став топливом, статьей, памятью.
А далеко-далеко, в чёрном океане космоса, корабль «Колыбель» нёс в своём ядре алмаз. Внутри него, среди голубых искр, танцевала тень девочки. Она смеялась, и её смех звенел, как первый крик новой эпохи.
Часть 1
Трещины
Глава 1: Голос из кратера
Марс, колония «Эллада», 2244 год. За три года до катастрофы.
Лира Восс замерла у края обрыва, её розовый скафандр сливался с марсианским закатом. В руках она сжимала алмаз, выловленный из чёрного песка.
– Пап, он вибрирует! – крикнула она в комник, смеясь. – Как сердце!
Арлин, наблюдая за дочерью через камеру дрона, улыбнулся. Экран треснул от помех – солнечная буря приближалась к сектору.
– Возвращайся, Лира. Через десять минут шлюзы заблокируют.
– Ещё