Первые шаги по перрону дались странно легко. Как будто ноги сами помнили дорогу, которую когда-то топтали в ту ночь, когда он исчез. А может, это город так устроен – не отпускает тех, кто однажды увидел его лицо без маски.
Он прошёл мимо газетного киоска – давно пустого. Стекло разбито, страницы внутри потрёпаны, но на одной из них – его фамилия. «Варанте». Почти стёртая, но всё ещё читаемая. Как проклятие.
Он усмехнулся.
– Даже газеты тебя не забыли, папа, – пробормотал он и пошёл дальше.
Такси на стоянке не было. Никто не встречал. И в этом тоже не было неожиданности.
Нико медленно достал сигарету, зажёг её от старой, облупленной зажигалки с тиснением в виде змеи. Затянулся. Вкус был горький – как и всё, что осталось от прошлой жизни.
Он направился вниз по улице, где когда-то стреляли в него. Теперь всё заросло граффити, заколочено досками, и только запах влажного пороха будто бы остался в воздухе.
Именно тут, на углу, стоял когда-то человек, который знал всю правду.
Но теперь его здесь не было.
И это было началом.
Ему не нужно было адреса. Только идиоты в этом городе верят навигаторам. Арессия – не место на карте. Она живёт на уровнях: сверху – витрины, кафе и витражные окна, снизу – грязь, долговые ямы, клановые разборки и люди, которые больше похожи на призраков.
Нико свернул в переулок, где не горел ни один фонарь. Сквозь провода, висящие, как кишки после драки, он добрался до двери, которая не изменилась со времён его детства. Старое дерево, латунная ручка в виде ворона, и крошечная щель от ножа – след, оставленный в ночь, когда всё сгорело.
Он постучал. Один раз. Потом второй.
Никто не ответил.
Он толкнул дверь плечом – она поддалась. Замок давно сгнил.
Внутри пахло прелым деревом, пылью и чем-то едва уловимым… почти знакомым.
– Ты всегда забывал закрывать окна, Этторе, – сказал он в темноту, хотя знал, что вряд ли кто-то услышит.
Дом был пуст. Лестница наверх накренилась, словно даже она хотела сбежать отсюда. На стене – выцветшее фото: трое подростков в чёрных рубашках. Один из них – он. Остальные двое – мертвы. Один утонул в доках. Второго нашли с пистолетом в руке и запиской на груди: «Я никому не должен».
Нико прошёл мимо. Комната в глубине была не тронута – всё так, как он оставил: письменный стол, плед на диване, картина, на которой его мать рисовала море, которого никогда не видела.
Он положил чемодан. Открыл его. Внутри – только две вещи.
Пистолет. И письмо без конверта, без марки. Только имя: “Джулиано Карини”.
Он взял письмо, положил его в карман пальто и подошёл к окну. Через пыльное стекло было видно ту самую улицу, где началась война. Тогда всё было иначе. Он был юным, зол и слишком уверен, что кровь можно остановить договором.
Теперь он знал: в Арессии договоры пишутся чернилами, но подписываются пулями.
За спиной скрипнула доска.
Нико замер.
Он не был один.
Он обернулся медленно, без спешки – как человек, который не удивлён, но всегда готов. Левая рука уже тянулась к пистолету в чемодане, но в комнате было тихо. Лишь пыль, медленно оседающая в луче уличного света, и старая люстра, покачивающаяся, будто от сквозняка. Или от чьего-то шага.
– Выходи, – сказал он спокойно. – Или я сделаю это вместо тебя.
Тишина.
Затем – лёгкий, почти вежливый звук: шаг на втором этаже. Кто-то очень лёгкий. Женщина. Или подросток. Не тяжелее сорока килограммов, если звук не врёт. Нико повернулся к лестнице, глядя наверх.
– Я не стрелял первым уже восемь лет, – продолжил он, поднимаясь. – Надеюсь, у тебя есть причина напомнить мне, зачем я это умел.
На третьей ступени что-то хрустнуло – старая щепка под его ботинком. Наверху снова шаг, потом остановка. И голос. Девичий. Хриплый, уставший.
– Ты вернулся раньше, чем я думала.
Нико не узнал голос. Но тон… Тон звучал так, будто говорила тень из его прошлого.
– Лицо покажи, – потребовал он, не доставая пистолет. Пока.
Из темноты вышла фигура. Высокая, тонкая. Капюшон на голове, рука в кармане – может, оружие, может, письмо. Девушка. Лет двадцать. На лице свежий шрам через щёку, и взгляд… взгляд, который видел смерть слишком близко.
– Меня зовут Эсса, – сказала она. – И если ты хочешь дожить до конца этой недели, тебе стоит пойти со мной. Сейчас.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную