Бекет озадаченно разглядывал свои руки, пытаясь уловить проблески воспоминаний. Его кожа мерцала, как звёздная пыль, а в глазах отражались далёкие галактики. Он не помнил, как попал в Лазурию, но чувствовал, что его музыка каким-то образом связана с самой тканью реальности.
«Кто я? Откуда пришёл?» – прошептал Бекет, его слова превратились в мелодичные вибрации, заставившие ближайшие кристаллы тихонько зазвенеть.
Внезапно воздух наполнился мерцающими словами, которые кружились вокруг него, словно снежинки из чернил и света. Бекет протянул руку, и одно из слов опустилось на его ладонь, растаяв в серебристой дымке.
«Слова здесь живут своей жизнью?» – удивлённо произнёс он, наблюдая, как новые фразы формируются из воздуха.
«Только если ты позволишь им», – раздался мелодичный голос позади него.
Бекет обернулся и увидел молодую женщину, чьи волосы переливались всеми оттенками лунного света. Её глаза были полны глубокой мудрости и едва заметной боли. Вокруг неё кружились полупрозрачные строки стихов, создавая причудливый ореол.
«Я Ноэль», – представилась она, и её имя материализовалось в воздухе, сверкая, как россыпь бриллиантов: «А ты, должно быть, тот самый космический диджей, о котором шепчутся кристаллы».
Бекет неловко поклонился, чуть не споткнувшись об обломок хрусталя: «Бекет. По крайней мере, так мне кажется. Моя память… она как разбитое зеркало».
Ноэль понимающе кивнула, и вокруг неё закружились строки:
«В осколках памяти – вселенной отраженье,
Но музыка твоя – ключ к возрожденью».
«Ты поэтесса?» – спросил Бекет, завороженно наблюдая, как слова Ноэль обретают форму в воздухе.
«Я та, кто даёт голос безмолвию», – ответила она с лёгкой улыбкой – «А ты, Бекет, похоже, тот, кто дарит ритм хаосу».
Их разговор прервал внезапный порыв ветра, принёсший с собой обрывки бюрократических формуляров. Бекет удивлённо поймал один из листков.
«Уведомление о незапланированном прибытии инопланетных сущностей», – прочитал он вслух – «Подписано Комитетом по контролю за изменениями реальности? Что за чушь?»
Ноэль рассмеялась, и её смех превратился в серебристые колокольчики, звенящие в воздухе: «Добро пожаловать в Лазурию, Бекет. Здесь даже абсурд имеет свою бюрократию».
Она взмахнула рукой, и формуляры превратились в стаю бумажных птиц, которые разлетелись по замку: «Не обращай внимания. Лучше расскажи, как ты собираешься настроить свою космическую аппаратуру в этом полуразрушенном замке?»
Бекет огляделся вокруг, только сейчас заметив, что повсюду были разбросаны части его диджейского оборудования: звёздные карты, переплетённые с виниловыми пластинками, пульты управления, мерцающие созвездиями кнопок, и загадочные приборы, чьё назначение он сам не до конца понимал.
«Я… я не уверен», – признался он, почесав затылок – «Обычно мои руки сами знают, что делать. Может быть, если я начну, память вернётся?»
Ноэль кивнула и взмахнула рукой. Из воздуха соткался хрустальный стул, на который она грациозно опустилась: «Тогда начинай, космический маэстро. Я буду твоей благодарной публикой».
Бекет неуверенно подошёл к своему оборудованию. Его пальцы зависли над пультом, дрожа от нерешительности. Но стоило ему коснуться первой кнопки, как тело словно вспомнило давно забытый танец. Движения стали уверенными, глаза заблестели космическим огнём.
Он начал соединять звёздные карты с аудио-частотами, его пальцы летали над пультом, извлекая из эфира загадочные мелодии. Вокруг него закружились голограммы далёких галактик, пульсирующие в такт музыке.
«Невероятно», – прошептала Ноэль, её глаза широко раскрылись от изумления – «Ты буквально играешь на струнах вселенной!»
Бекет улыбнулся, чувствуя, как музыка пробуждает в нём что-то древнее и могущественное. «Каждая звезда – это нота, каждая галактика – симфония», – произнёс он, сам удивляясь своим словам.
Внезапно он остановился, озарённый идеей: «Ноэль, а что если мы объединим наши таланты? Твоя поэзия и моя музыка – разве это не идеальный союз для исцеления этого замка?»
Глаза Ноэль на мгновение наполнились страхом, и вокруг неё закружились тревожные строки:
«В глубинах памяти таится страх,
Что творчество обратится в прах».
Бекет мягко положил руку ей на плечо, и его прикосновение словно развеяло мрачные мысли: «Не бойся, Ноэль. Вместе мы сильнее любых страхов».
Она глубоко вздохнула и кивнула, решительно поднявшись со своего хрустального трона: «Ты прав, Бекет. Пришло время вдохнуть новую жизнь в эти древние стены».
Они встали