Адалия поздоровалась и недовольно покосилась на Шайну. Та намек поняла и с ухмылкой исчезла в доме.
– Извини, что пропустила годовщину, – Адалия вздохнула. – Время летит стремительно, и в суете про все забываешь.
– Ничего страшного, – успокоила Тиара. Она не стала говорить, что кроме нее и имперского следователя о бабушке вчера никто и не вспомнил.
Адалия разразилась длинной речью о том, каким хорошим человеком была Сельма, как много сделала для острова, как ее уважали. Тиаре было приятно слушать, но ее не оставляло чувство, что Адалию что-то смущает. Она не ошиблась.
– Я виновата перед тобой и Сельмой, – призналась горничная. – Весь год ждала, а под конец закрутилась и едва не забыла.
– Ждали? В каком смысле?
– Видишь ли, прошлым летом, незадолго до… того печального случая, Сельма передала мне письмо. Сказала, что если с ней что-то случится, отдать тебе. Но не сразу, а ровно через год. Я подумала, что завещание или что-то в этом роде, и поклялась, что выполню.
– Письмо от бабушки? – не могла поверить Тиара.
Адалия достала из кармана платья немного мятый, но чистый конверт без надписи, заклеенный сургучной печатью.
– Вот, держи. Надеюсь, там ничего такого, что не могло денек подождать, – расстроенным голосом сказала Адалия.
Тиара взяла письмо и поняла, что у нее дрожат руки.
– Спасибо огромное. Вы столько для меня делаете.
Адалия испуганно отмахнулась. Ей было стыдно за свою забывчивость, и она явно хотела поскорее уйти. Тиаре и самой стало не до горничной. Проводив ее до калитки, девушка бегом кинулась в свою комнату и поспешно разломала печать.
Из конверта выпал сложенный пополам листок бумаги. Тиара в волнении раскрыла послание и сразу узнала немного корявый почерк Сельмы.
«Милый котенок, прости, что покинула тебя, ибо если ты читаешь эти строки, мы уже никогда не увидимся. Я бы многое хотела тебе сказать, но на все не хватит и целого романа. Впрочем, главное ты и так знаешь: я люблю тебя, свет Иды, и всегда буду любить. Ни о чем не жалей и ни о ком не грусти. У тебя впереди вся жизнь, и я уверена, она будет полна радости и счастья.
Хочу предупредить об опасности. Я уверена, ты и сама понимаешь, что они ни перед чем не остановятся, особенно сейчас, когда меня нет рядом. Не удивлюсь, если им хватит глупости залезть ко мне в могилу. Цена слишком высока, чтобы страшиться святотатства. Ты получишь это письмо через год после моего ухода, когда надзор за тобой должен ослабнуть. Полагаю, за это время ты уже сама сообразишь, что к чему. Если подтвердятся мои наихудшие подозрения, нельзя сидеть сложа руки. Наследство старого дуралея надо перепрятать. Мне давно казалось, что то место недостаточно надежно. Надеюсь, ты сообразишь, куда его перенести. А еще лучше: забирай его и уезжай. Я всегда страшилась такого исхода,