Я опасаюсь, что в некоторых деталях того, что я только что пересказал из Лактанция, может быть преувеличение, но основа правдива. Галерий был жаден до денег, и они были ему нужны для замыслов, которые он вынашивал. Он намеревался стать владыкой всей империи и присоединить к трём частям, которыми уже правил, ту, что Констанций оставил за собой. Случай для этого, как ему казалось, не заставил себя долго ждать: его коллега был в таком состоянии здоровья, что грозило скорой кончиной. Если бы тот задержался слишком долго, если бы его смерть не наступила достаточно быстро, у Галерия оставался выход – война и оружие; и, объединив силы Севера и Максимина со своими, он рассчитывал легко одолеть соперника, гораздо более слабого, чем он сам. Его план простирался дальше; ибо люди охотно строят воздушные замки. После того как он уничтожил Констанция, он намеревался даровать титул Августа своему старому другу и советнику Лицинию, завершить таким образом свои двадцать лет правления, с помпой отпраздновать свои двадцатилетие, а затем отречься в пользу своего незаконного сына Кандидиана, сделав его Цезарем. Согласно этому плану, четыре правителя империи были бы полностью в его власти: два Августа, Лициний и Север, были обязаны ему всем своим величием; два Цезаря, Максимин и Кандидиан, были один его племянником, другой его сыном, и под их защитой он надеялся на спокойную и счастливую старость. Таковы были мечты, которыми он тешился. Но, говорит Лактанций, Бог, которого он разгневал, разрушил все эти тщетные замыслы.
Галерий видел препятствие в лице Константина, который ни по характеру, ни по возрасту не был склонен легко позволить лишить себя отцовского наследства. Правда, он держал этого юного принца в своей власти. Константин, оставленный Диоклетианом в качестве заложника, находился в Никомедии под надзором Галерия, но не без того, чтобы не причинять ему множество хлопот и сомнений. У него не было права требовать такого заложника от Констанция, своего коллеги, пользовавшегося даже преимуществом. Отправить его к отцу, который его требовал, значило открыть им путь для противодействия его планам. Оставалось избавиться от него. Но он не решался сделать