Там был воздвигнут погребальный костер в виде четырехугольной башни, украшенной статуями и ornamentами из золота и слоновой кости. На вершине костра стояла позолоченная колесница, которую Пертинакс использовал во время церемоний. В эту колесницу сложили все упомянутые мною драгоценные дары, а в центре поместили погребальное ложе. Север поднялся туда вместе с родственниками Пертинакса, и они поцеловали изображение [усопшего]. Затем император занял место на возвышенном трибунале, а сенаторы – на скамьях, расположенных на безопасном расстоянии, но достаточно близко для наблюдения. Магистраты и всадники в отличительных одеяниях, воины – конные и пешие – совершали вокруг костра разнообразные движения и танцы, соответствовавшие их родам службы; после чего консулы подожгли костер, и одновременно с высоты выпустили орла, который, как предполагалось, должен был вознести на небо душу того, кому воздавали последние почести.
Север не задержался надолго в городе, будучи вызван делами и заботами войны против Нигера. Недолгое время, проведенное им в Риме, не прошло в бездействии. Он избавился от страха перед сторонниками Дидия, подвергнув их проскрипциям и казням. Распределением денег он старался примирить с собой народ и войска. Он принял действенные меры для снабжения города, которому угрожал голод из-за плохого управления в прежние времена. Он выслушивал жалобы подданных империи, притеснявшихся наместниками, и строго наказывал виновных. Он выдал своих дочерей за Этия и Проба, назначил обоих консулами и осыпал их богатствами. Из своих иллирийских легионов он отобрал самых храбрых и статных воинов, чтобы сформировать новые преторианские когорты взамен распущенных. В этом он следовал примеру Вителлия, поступившего так после победы над Отоном, и, очевидно, руководствовался prudent политикой и желанием наградить тех, кому был обязан властью. Однако, как свидетельствует Дион, это решение не получило одобрения. Существовал обычай, ставший законом, согласно которому в преторианцы принимали только уроженцев Италии, Испании, Македонии или Норика – стран, чьи жители по характеру и даже внешности подходили римлянам, тогда как полуварвары-паннонцы и иллирийцы устрашали город своим непомерным ростом, диковатыми лицами и свирепыми нравами.
Все описанное мною было быстро осуществлено деятельным императором, которого обстоятельства вынуждали спешить.
Но прежде чем начать войну с Нигером, ему следовало принять еще одну важную меру предосторожности: обезопасить себя от возможных действий Альбина [6], командовавшего легионами в Британии, который мог претендовать на империю, пока силы Севера будут заняты