Я покажу вам свободу стиля, покажу, где она сокрыта, и вы сильно удивитесь, узнав, наконец, что свобода есть и в клетке.
Эта повесть – нечто, сотканное из моих переживаний, тайн и, не побоюсь этого слова, лихих историй. Не знаю, отчего я начал писать: то ли оттого, что мне не с кем разделить весь увиденный мной тёмный лоск гротеска, то ли оттого, что я слишком разборчивый твой сородич, иначе бы трепался без умолку со всеми подряд, то ли просто от скуки – не знаю. Однако, пока я держу в руке перо, я не утаю ни слова правды от тебя, проглотив её и следом выплюнов в никчёмном вздохе. Поэтому, как говорится, беременным и детям – просьба отойти от экрана, ну а если ты беременный ребёнок, то оставайся, конечно, и устраивайся поудобнее в том ложе, до которого дошёл ты, ведь терять уже нечего.
Что, до сих пор читаешь? Тогда продолжим.
Первая глава. «Будь дома, дорогая, я скоро вернусь.»
По давней своей традиции проснулся я сильно под вечер, проигнорировав избыток солнечного света, так по утреннему настойчиво скользящего по моему лицу. Утро перетекло в день, весенние лучи уже во всю подпекали снег, заставляя влагу тлеть. Лениво испаряясь, она поднималась ввысь. Я знаю всё это, хотя спал.
Придя в себя, я вышел в кухню, обнаружив там свою матушку, которая уже прознала про то, что я начал колоться. Как это произошло? Весьма скучно и прозаично, поверь. Я просто совсем не заботился о безопасности, а посему не убирал гараж от следов своих выходок, оставив там всё: от иголок до собственной крови. Именно так шприцы, покоющиеся в мелкой горе моих окурков, обнаружили маме истину.
Я не стал скандалить, хотя был вариант, но это незачем. Ни к чему пытаться снять с себя повешанный ярлык и навязать ей свою идеологию. Мне это не нужно, нужен душ, холодный душ, что, обдавая тело свежими струями воды, помогает найти силы даже там, где их быть априори не может – в худом, измотанном и безрассудном теле, только сошедшем с дистанции.
Я пил кофе, несколько кружек – больше обычного, но на то были свои основания: кофе показался мне чертовски вкусным и приятным, когда я растворил в нём некоторое количество блеклых, приторных кристаллов сахара. Я давно перестал подслащать кофе, ведь был убеждён, что сахар – зло, высасывающее энергию, вызывающее проблему с сосудами и прочие последствия. Да, я употреблял наркотики, но держал себя в ежовых рукавицах касаемо еды и ещё каких-то мелочей. Я верил, что прав. Придурок. Это я, тот придурок, тлеющий как окурок среди сумбурно запрятанного возле урн, клумб, клуб с пристанищем для ящеров и клуш, дур, вливал граммы пудр, что чернили пору. Тлел, как окурок, где вместо крыш, крова коек в тесных постройках – разруха и перманентный шухер.
Вернемся к основной нити повествования. Я пил кофе и слушал монолог моей матушки, которая узнала, что её сын, который совсем недавно вышел из реб.центра, стал конченым наркоманом. Эта речь – некий крик души – так и не стал диалогом, ведь я ничего не ответил, поскольку это без толку: я знаю, что это пиздец.
Я мог бы пойти к себе, прекратив участие в беседе, которая и не беседа вовсе, но остался сидеть на кухне и смотреть непонятный фильм. Наверное, стоило смотреть сначала, хотя какой там, откуда у меня время, если я умираю каждую свободную секунду своей жизни?
Вечер перетекал в ночь, словно тлея, обнаруживая народу, суетливо мчащимуся с работы домой, алый купол заката, образовавшийся у них над головами. Разве успеют они уловить его краску? Хотя бы одним глазком, лишь на пару секунд? Не знаю. Скорее всего, небо будет закрыто салоном автомобиля, маршрутки, бетонным слоем веток метро, а после люди обнаружат себя под покровом темноты, когда этот красивый, но такой надоевший закат, словно деревяшка в камине, стлеет, превратившись в мрачный чёрный уголь.
В этой теменоте, разбавленной светом многочисленных фонарей, скрывается наш дом. Вот тут. Видишь? Да, такой обыкновенный с виду, но населённым совсем непростыми людьми. Может показаться, будто я накидываю пуха на себя, но хорошо. Я согласен, только если ты признаешь, что сам считаешь себя до мозга костей ординарным и перестанешь претендовать на любую индивидуальность. Как тебе видится такая жизнь? Довольно утопично, поскольку чересчур упорядоченно. Не вижу смысла в такой жизни, да и такой человек отчасти умирает ещё при жизни, так как становится похожим на захоронения с русского кладбища, где крайне легко заблудиться по причине однотипности окружающей среды.
7.03.2025 20:37
Мы