Не думая, чем это может обернуться, волшебница выпалила:
– Но Вы ведь не почувствовали, что это происходит в гнезде с яйцами. – Ей представилось, что со стороны она сама выглядит как дракон – надменная, всезнающая и непоколебимая в собственном достоинстве.
– Что ты хочешь сказать? – Зрачки Лелайкиса резко сузились, ничем больше он не выдал своего гнева. Его подданные насторожились, однако на мордах рептилий отразилось скорее недоверие, чем ужас. Мярр тревожно замотала головой, видимо, переживая больше об Ирис, чем о будущем рода. – Это слишком серьезное заявление.
– Можете не переживать, я не заглядывала туда. Проверяйте все сами. – Ирис уже пожалела о вызывающем поведении, но сменить тон в этот момент означало бы признать несуществующую вину и покорно сдаться на их милость.
Лелайкис, казалось, увеличился в несколько раз, но ни на миг не дрогнул. Он молча искал поддержки у остальных драконов, которые вдруг застыли, как гранитные статуи, – лишь слегка подрагивающие носы предупреждали, что все они живы.
Ирис почувствовала головокружение – она никак не ожидала подобной бесстрастности. Событие, которое должно было взбудоражить весь Кирзак и вызвать приступ бешенства, воспринялось как страшная сказка, ужасающая в момент рассказа и забывающаяся, лишь только прозвучит последняя буква истории.
– Может быть, это все-таки натворила она?
– Мы должны все проверить.
– Если это правда…
– Что будем с ней делать?
– Если она не причем…
– Ирис этого бы никогда не сделала! – Рявкнул Мярр, не открывая пасти, и тогда волшебница догадалась: между драконами завязался спор, не предназначенный для ее ушей, но она так привыкла к здешним энергиям, что запросто считывала мысли каждого из ящеров, поэтому такая предосторожность была совершенно бесполезной.
Волшебница постаралась таращиться на драконов с глупейшим видом и собиралась в нужный момент пожаловаться на воцарившееся молчание. Рептилиям не стоило знать, что девушке прекрасно известны все те кары, что грозят ей за злоупотребление доверием, если оно вдруг привидится хозяевам острова.
Однако, ее игра, похоже, была раскрыта самим Повелителем драконов.
– Значит, волшебница Ирис, ты все же не согласна со своей участью: превращением в пепел и преподнесению в качестве подарка Принцу Туллию? – Ласково обратился к ней Лелайкис.
– Это не доставит ему удовольствия: он предпочел бы Принца Пиона на блюдечке.
– Если бы дело не было таким серьезным, я бы власть посмеялся над тем, как ты здесь прижилась. Совсем не удивилась нашим планам насчет тебя и не спохватилась, услышав мой вопрос.
В пещере похолодало, резко запахло серой, будто вмиг погасло сто костров, а следом потянулся приторный аромат пачули