– Это не совсем так или совсем не так. Помнишь миф о богине судьбы Камынчжан? – спросил Илья.
– Помню и не помню, мне надо еще раз прочитать, и чтобы ты мне объяснил, – Юля вздохнула. – Короче я понимаю так: увернуться не удастся, в остальном все зависит от меня.
– От тебя, от тебя, – из-за двери раздался гнусавый голос Максима. – Так что не подведи человечество!
– Ха-ха-ха! Просто обхохочешься! – фыркнула Юля.
16. Последняя тренировка
По дороге на тренировку Юля пять раз перечитала главу о богине судьбы, борясь с собой, чтобы не начать допрашивать Илью. Она хотела понять все сама, и вроде получалось. Не дочитанная книга сама собой оказалась в рюкзаке, и в метро, пока ехали на тренировку, они вместе ее читали. После тренировки читать было бесполезно, как и что-то обсуждать. Самое большее, на что ее хватало – поиграть с Арнольдом, но чтобы много не бегать.
– Мне кажется, я поняла суть, – сказала Юля, когда они шли от метро к спорткомплексу. Идти еще долго, прохожих по пути почти нет, какой-то мертвый район или время такое, все на работе. – Представляю, если я подобное начну втирать моим родителям – такой рев поднимется!
– Ну да, и у меня: ты не благодарный, да мы все для тебя сделали, ты должен быть нам благодарным за все, что мы для тебя сделали и дальше такое же бла-бла-бла и бла-бла-бла. Я как-то задвинул эту тему с отцом, мать потом подключилась. Не помню уже, как до этого дошло, но я им сказал, что не просил меня рожать, что они не спрашивали моего разрешения, хочу ли я жить в этом мире.
– Ого, ну ты больной, конечно. Разве можно такое с предками обсуждать? У них же вся система доминантности построена на успехах детей. Видишь, я не такая и тупая.
– Я никогда не говорил, что ты тупая. Просто каждый из нас что-то умеет лучше, что-то хуже.
– Я сама себя тупой считаю. Знаешь, как обидно, что не можешь въехать в тему, решить эти сраные задачки! Раньше до слез доходило, ревела по ночам, а сейчас как-то уже пофигу, смирилась с тупостью.
– Раз занимаешься самобичеванием, значит, не смирилась. Бросай ты это, – Илья по-дружески толкнул ее плечом, Арнольд радостно залаял.
– Да знаю я, что нельзя так. Но не могу по-другому – это же и есть я, а не та, которую видят другие. Все думают, что я упертая спортсменка, что у меня внутри все атрофировалось, что стала киборгом. Знаешь, как девчонки в классе потешаются над нами? Не в глаза, нам ребята рассказывают. Так вот я фригидная сука, теперь я знаю, что это, а Альфа просто тупая и тормознутая. Вот так мы выглядим.
– И вовсе не так, просто это они вас так видят или хотят, чтобы другие видели. Думаешь, мне в новой школе было легко? Она с виду такая крутая, для выскочек, так же ты меня называла? Вот, а на деле первые месяцы меня жестко там прессовали. И били хорошо, умело, чтобы синяков не оставалось. Это так просто, я потом прочитал об этом в книге про лагеря НКВД. Бьют через доску шлангом с песком. Первое время я даже кровью начал ссать, пока