Детектив Карлос Ривера, молодой, но уже успевший повидать многое в своей короткой карьере, пробирался сквозь толпу любопытствующих соседей, окруживших место преступления. Он был одет в помятый серый плащ, скрывавший под собой строгий костюм. Лицо его, обычно открытое и дружелюбное, сейчас было напряжено и сосредоточено. Запах крови и отчаяния витал в воздухе, проникая глубоко в легкие и оставляя неприятный привкус во рту.
Ривера показал свое удостоверение одному из патрульных, преграждавших путь к дому. Тот, кивнув в знак приветствия, посторонился.
– Что у нас здесь? – спросил Ривера, обращаясь к сержанту Гарсии, стоявшему у входной двери.
– Резня, Карлос, самая настоящая резня, – ответил Гарсия, его голос дрожал от потрясения. – Доктор Санчес потерял всю свою семью. Жена, сын, дочь… Все мертвы.
Ривера глубоко вздохнул и вошел в дом. Картина, представшая его глазам, навсегда врезалась в его память. В гостиной, устланной дорогим персидским ковром, лежало тело женщины. Ее светлые волосы были испачканы кровью, а широко раскрытые глаза застыли в ужасе. На стенах и мебели виднелись следы борьбы. В соседней комнате, детской, находились тела двух маленьких детей – мальчика лет восьми и девочки лет шести. Они лежали в своих кроватях, свернувшись калачиком, словно пытаясь защититься от неминуемой угрозы.
Ривера прошел по дому, осматривая каждую комнату, каждую деталь. Он видел множество мест преступлений, но это… Это было чем-то иным. В этой трагедии чувствовалась какая-то особая жестокость, какая-то нечеловеческая ярость.
В кабинете доктора Санчеса он обнаружил самого хозяина дома. Эмилио Санчес сидел в кресле, уставившись в одну точку пустым взглядом. Его лицо было бледным, словно выбеленным полотном, а руки дрожали. Он не реагировал на присутствие Риверы, казалось, полностью отрешился от окружающего мира.
Ривера присел перед ним на корточки.
– Доктор Санчес? Доктор Санчес, вы меня слышите?
Эмилио медленно повернул голову в сторону Риверы. В его глазах плескалось бездонное горе.
– Они… Они ушли, – прошептал он, его голос был хриплым и надломленным. – Все ушли.
– Я понимаю, доктор, – сказал Ривера, стараясь говорить мягко и успокаивающе. – Но мне нужно задать вам несколько вопросов.
Эмилио молчал.
– Что произошло? Вы видели что-нибудь? Слышали?
– Я… Я ничего не помню, – пробормотал Эмилио. – Я был в кабинете, работал над отчетом. Потом… Потом я услышал крики. Я побежал… Но было уже поздно.
Ривера внимательно наблюдал за ним. Он не мог понять, говорит ли Эмилио правду или что-то скрывает.
– Доктор, вы можете вспомнить хоть что-нибудь, что могло бы нам помочь? Кто-то угрожал вам или вашей семье? У вас были враги?
Эмилио покачал головой.
– Нет… У меня нет врагов. Я врач. Я помогаю людям.
Ривера встал.
– Хорошо, доктор. Я оставлю вас в покое на некоторое время. Но я попрошу вас оставаться на связи. Нам может понадобиться ваша помощь.
– Ничто не вернет их, – произнес Эмилио, глядя в пустоту. – Ничто.
Ривера вышел из кабинета, оставив доктора Санчеса в его горе. Он вернулся в гостиную и подозвал Гарсию.
– Что у нас с уликами? – спросил он.
– Пока ничего особенного, – ответил Гарсия. – Следы борьбы, отпечатки пальцев, кровь. Все стандартно. Единственное…
– Что?
– На стене в детской мы нашли странный символ. Он выцарапан ножом.
– Покажите.
Гарсия повел Риверу в детскую. На стене, рядом с кроватью девочки, был выцарапан странный символ, напоминавший перевернутую пентаграмму, заключенную в круг. Ривера никогда раньше не видел ничего подобного.
– Что это значит? – спросил он.
– Понятия не имею, – ответил Гарсия. – Может, какая-то секта? Или просто сумасшедший.
Ривера достал свой телефон и сфотографировал символ.
– Отправьте это в криминалистическую лабораторию, – сказал он. – Пусть проверят.
Он вышел из дома, чувствуя себя опустошенным. Трагедия коснулась его, словно ледяная рука, оставив после себя лишь холод и отчаяние. Он посмотрел на толпу любопытствующих, все еще стоявших у дома. В их глазах он видел страх и недоверие.
Ривера знал, что это дело будет сложным. У него было мало улик и много вопросов. Но он поклялся себе, что найдет убийцу и привлечет его к ответственности. Он должен был это сделать. Ради доктора Санчеса, ради его семьи, ради спокойствия города.
Он вернулся в полицейский участок, где его уже ждали коллеги.
– Что у нас? – спросил он.
– Пока ничего нового, – ответил один из детективов. – Мы опрашиваем соседей, но никто ничего не видел и не слышал.
– Продолжайте опрашивать, – сказал Ривера. – Кто-то должен что-то знать. И проверьте все записи с камер видеонаблюдения в районе. Может