Я свернула толстовку и отложила ее в сторону. Ее я заберу домой. Остаток ночи я просидела в гардеробной своей лучшей подруги, вспоминая нашу дружбу и складывая в коробки всю ее жизнь. Сперва я крепилась, и от напряжения у меня дико разболелась голова. Одежда Кейти – будто дневник наших жизней. Наконец я добралась до двубортного пиджака, который вышел из моды в конце восьмидесятых. Я подарила его Кейти на день рожденья с первой настоящей зарплаты. Огромные накладные плечи переливались люрексом.
«Это тебе не по карману», – ахнула она, когда достала из коробки этот фиолетовый двубортный писк тогдашней моды.
«Ничего, скоро оперюсь».
Она рассмеялась: «Ага, ты-то да. А я вот беременная и ни в какие одежки уже не влезаю».
«Когда родишь, то приедешь ко мне в Нью-Йорк – а у тебя уже и шмот приличный есть…»
Я встала. Прижимая жакет к груди, спустилась вниз и налила еще вина. Из колонок в гостиной лился голос Мадонны. Заслушавшись, я остановилась и неожиданно вспомнила, что оставила на кухне грязную посуду и коробки из-под еды, которые надо бы выбросить. Вот только музыка разогнала все мысли и вновь унесла в прошлое.
«Вог».
Как раз в таких жакетах мы танцевали под эту песню. Я подошла к проигрывателю и прибавила громкости, чтобы было слышно и на втором этаже. На миг я закрыла глаза и начала танцевать, представляя, как рядом, смеясь и подталкивая меня, танцует Кейт.
А затем я снова принялась за работу.
Проснулась я на полу в гардеробной. На мне черные спортивные штаны Кейти и ее старая университетская толстовка. Рядом осколки бокала и опустевшая бутылка. Мне, что неудивительно, хреново.
Я с трудом села и убрала упавшие на глаза волосы. Я провела тут уже две ночи и почти сложила в коробки вещи Кейти. Теперь с ее стороны гардероба пусто, а под штангой для одежды выстроились шесть коробок.
На полу, возле разбитого бокала, дневник Кейти – один из тех, которые она вела в последние месяцы жизни.
«Когда-нибудь Мара станет меня искать, – сказала Кейт, отдавая мне этот дневник, – будь рядом с ней, пока она его читает. А мальчики… Покажи им эти записи, когда они не смогут меня вспомнить».
На первом этаже по-прежнему играла музыка. Накануне ночью я перепила и забыла ее выключить. Принс. «Пурпурный дождь». Я встала. От слабости я едва держалась на ногах, но главное – я завершила начатое. Когда Джонни вернется, ему не придется заниматься этим самому. Сейчас это ему совсем ни к чему.
Музыка внизу стихла.
Я нахмурилась и обернулась, но не успела выйти из гардеробной, как на пороге вырос Джонни.
– Это что еще за херня?! – заорал он.
От неожиданности я лишь молча смотрела на него. Они что, сегодня с Кауаи вернулись?
Его взгляд скользнул мимо меня и остановился на подписанных коробках: «Летняя одежда Кейт», «Благотворительность», «Кейт. Разное».
Он