Моя игра в любопытство зашла слишком далеко. Я так увлекся наблюдением за ее причудами, что совсем потерял бдительность. А теперь вляпался по самые уши – сижу среди всего этого полудетского хлама, пообещав лишить девственности такую проблемную девченку. От этого было еще больше не по себе – будь она как все, было бы проще. А этот нежно-розовый просто выедал глаза. Не в том плане, что был неприятен, я просто предпочитаю взрослых женщин. Хоть ей и исполнилось уже двадцать, девчонка была излишне романтична. Хотя, не спорю, была в этом какая-то притягательность.
Екатерина Анатольевна сделала шаг ко мне, потом шаг назад, и так несколько раз. Потом сделала оборот вокруг себя, прошлась по кругу в нерешительности, словно голубь, ожидающий крошек хлеба.
Глубоко вздохнув, она выпалила:
– Я сейчас! – и убежала в ванную.
Я сел и обхватил голову руками. Вроде не пьяный, уже год в рот капли не беру, а совершаю такие глупости. Походу, пора валить. Вот что я буду с ней делать? Понятие не имею, как обращаться с целками, да ещё и такими… юркими. Повелся на новизну и необычность, а теперь жалею.
Она выползла из ванной, теперь ещё и бледная от страха.
– Слушай, я пошел, – я встал с кровати, направившись к выходу, – Насиловать тебя я не собираюсь, а смотреть, как тебя колотит от страха тоже особого желания не испытываю. Может, успокоишься, когда уйду.
– Стой! – истошно завопила деваха так, что я аж подпрыгнул на месте от неожиданности. Катя настигла меня у самой двери, загородив своим худым тельцем проем, – Не пущу! Ты обещал мне секс! А сейчас что, отказываешься? А как же данное слово?!
Девушка развела руки в стороны, окончательно загораживая мне проход. Одеяло, в которое она куталась, упало на пол, покрыв мою обувь, до которой теперь стало не так-то просто добраться.
Взору предстала ее миленькая фигурка – я в первый раз видел её обнаженной. Надо же, думал, что она худая, а оказалось, у нее довольно крутые бедра. Белая кожа, небольшие острые грудки с сосками, бойко смотрящими вверх, и треугольник между ног – абсолютно гладкий. Между ее белыми нижними губками торчал аккуратный розовый клитор – небольшой и тоже симпатичный. Я на мгновение завис. Всегда любил пышногрудых, но ее фигурка… тоже необычная, как и она сама. Не подозревал, что оценю это. Ее грудки показались мне настолько сексуальными, форма ее бедер, острые соски, что у меня тут же встал.
– Так-то ты права, обещания нужно сдерживать… – задумчиво проворочал я языком, не отрываясь от созерцания ее груди.
Девчонка проследила за моим взглядом, рефлекторно прикрыв грудь, но потом, помедлив, не без труда преодолела себя, чтобы открыться. Она храбро выпятила вперед соски, будто у нее был там как минимум третий размер. На самом деле ей очень повезет, если там наберется хотя бы единичка с половиной. Оптимизма Катерине было не занимать.
Только через мгновение я сделал усилие, чтобы встретиться с ее сердитым взглядом и упертыми в бока руками. Катя резко вскинула руку, указывая мне на спальню. Я поплелся обратно, коря себя за то, что думаю яйцами.
Когда я вернулся в женскую обитель с постельным бельем под космос и зайцами-игрушками, за мной юркнула Катя, тряхнула длинными блондинистыми волосами и закрыла дверь на ключ. Куда она его дела, я так и не рассмотрел.
Градус бреда достиг своего апогея.
Я подошёл к девушке вплотную, чтобы Катя, наконец, поняла, что совсем не она здесь контролирует положение. Я возвышался над ней ровно на голову, смотря сверху вниз. На меня распахнулись большие голубые глаза, полные доверия и наивности. А еще какой-то воинственности…
Странное ощущение. Ещё никогда с такой решительностью меня не хотела изнасиловать девственница. Вообще не подозревал, что такое бывает.
А что оно так и есть, по своим ощущениям, я был почти уверен. Иначе зачем Катя заперла меня в спальне? Смешно. Я даже ухмыльнулся уголком рта, и она это заметила.
– У нас же будет секс? – спросила она, немного поумерив свою чрезмерную бойкость, – Ну пожалуйста…
– Будет. Если ты больше не будешь трястись как кошка, которая упала в таз с водой. Говорить, что не нравится, можно, если будет больно, тоже говори. Ныть – нельзя. Ты же вроде как ведешь себя храбро. Так будь храброй до конца.
Катя медленно кивнула, протянув ко мне белые ручки.
Я сократил и без того скудное расстояние, подхватил девчонку на руки и понес к кровати.
Глава 1. Катя. Желтые розы
В кабинете было слышно, как в моих руках дрожит листок бумаги. Это потому что мои руки тоже дрожали… я сидела у гинеколога в строгом брючном костюме в ожидании своего приговора… в очередной раз. И каждый раз у меня была надежда, что врач улыбнется, беспечно сказав:
– Что