Глава первая
Я крепко вдарил по боксёрской груше. Фрэнк заставлял меня тренироваться, чтобы я мог постоять за себя, когда моя жизнь снова окажется в опасности. Пот струился по моему лицу, щипал глаза, затуманивая мир вокруг. Но я не сдавался, колотя ротанговой палкой увесистый чёрный мешок, который Фрэнк повесил в комнате, служившей нам одновременно рабочим кабинетом и библиотекой. Представлять, что боксёрская груша – это большой злой призрак и с хорошим воображением-то непросто, но тренировки есть тренировки. Давненько я не чувствовал себя в такой хорошей форме, с тех самых пор, как готовился к чемпионату Луизианы по духоболу. А потом случилась авария. В следующий удар я вложил всю свою злость. Тогда в машине погибла мама, а вместе с ней и вся моя прежняя – нормальная – жизнь.
Исчезнет ли когда-нибудь мой гнев? Пройдёт ли боль? Этого я не знал.
Нанеся груше последний удар, я глотнул воды, отёр пот с глаз и снова ясно увидел комнату. Массивный старинный книжный шкаф занимал целую стену нашего кабинета. Полки ломились от книг: все как одна в кожаных переплётах с золотыми и серебряными тиснениями и символами. Несмотря на то что я ещё в прошлом месяце переехал к Фрэнку, у меня не было времени даже просмотреть названия, не говоря уже о прочтении хоть одной из них. Каждая – кладезь знаний об оберегах, защитных сигилах, истории оккультизма, духах, ангелах, демонах и прочих всевозможных сверхъестественных сущностях. Словом, обо всём том, с чем мне придётся иметь дело в моей новой жизни экстрасенса.
У противоположной от шкафа стены располагались камин и аптекарский столик, предназначенный для хранения трав, железосодержащей краски – мы называли её «чернушкой» – и морской соли, незаменимых для защиты от призраков. Стол Фрэнка расположился у окна, выходящего на Королевскую улицу. Во время лекций, как называл их Фрэнк, я устраивался напротив в жёстком кресле, обитом бордовой кожей, и всё записывал, стараясь не отвлекаться на призраков Французского квартала, то и дело снующих снаружи и корчащих страшные рожи. Однажды краем глаза я заметил в окне довольно милую даму: она проплывала мимо, но остановилась и заглянула к нам посмотреть, как мы работаем. Стоило мне поднять на неё взгляд, как её нежное лицо превратилось в продолговатый череп с чёрными провалами глазниц и ртом, полным гнилых зубов. Как вспомню, так вздрогну.
Я потряс головой, отгоняя неприятное воспоминание, и повернулся к окну. Стекло было покрыто множеством сигилов: чудо, что я вообще разглядел ту дамочку сквозь них. Главное, что ни она, ни любые другие духи – во всяком случае, злые – не смогут преодолеть этот барьер. Раньше мне казалось, что моя мама – самая большая на свете перестраховщица, но как же я ошибался. Фрэнк стал совершенно новым олицетворением чрезвычайной параноидальности.
Однако я слишком отвлёкся. Сейчас не время думать о лекциях экстрасенсорики. Сейчас я должен сразиться с воображаемым призраком, в качестве которого Фрэнк поставил против меня боксёрскую грушу. Если я не справлюсь, меня ждёт дополнительная тренировка в эти выходные, чего никак нельзя допустить. Я уже кое-что запланировал.
Глотнув ещё немного воды, я пошёл в наступление. Левой рукой прикрывая левую щёку, во избежание любых нападок со стороны, правой я поднял ротанговую палку. Высоко размахнувшись ею над головой, я вложил всю свою силу в диагональный удар от корпуса. Шрам на бедре – физическое напоминание о несчастном случае – болел при каждом повороте тела, но я упорно не обращал на него внимания.
Шмяк!
Я перебросил палку в левую руку и повторил удар в другую сторону.
Шмяк!
Потом перехватил рукоять обеими руками и нанёс удар по центру, да так, что кости от запястий и выше ощутимо заныли.
– Неплохо, парень. Ты начинаешь понимать, что к чему, – рявкнул Фрэнк Мартинес, седой отставной экстрасенс класса «А», волей случая ставший моим наставником.
Серьёзно? Только «начинаю понимать»? Может, я и отстал на два года в освоении экстрасенсорики, но я не настолько плох.
– Теперь повтори. Все девять ударов. Пять раз. Каждой рукой.
«Что?!» – возмутился я мысленно. Произнеси я это вслух, Фрэнк заставил бы меня повторять вдвое больше! И всё же, ещё целых пять раз?..
– Каждой рукой? – ни на что особо не надеясь, переспросил я. Я тренировался уже больше получаса. Плечи горели, казалось, руки вот-вот отвалятся.
– Каждой, – отрезал Фрэнк. Его мексиканский акцент, обычно мягкий, становился более отчётливым, когда он злился на меня. Например, как сейчас, когда я пытался с ним спорить. Я думаю, это нормально – не проявлять особого терпения к детям после тридцати лет работы в Бюро паранормальных расследований. – Если ты повредишь одну руку, ты должен уметь так же хорошо пользоваться второй. Всё в тебе должно быть гармонично. – Фрэнк подошёл и больно сжал мне правое плечо, отчего я даже выронил палку. Такие палки предназначались для отработки ударов в особом виде боевых искусств. Фрэнк говорил мне название, но я так и не смог запомнить. До недавнего времени я в принципе не знал, что федеральные экстрасенсы,