Это была тьма иного рода. И в ней он находился не один.
Иногда Гелиен крепко спал и не видел снов. Эти моменты были драгоценны. Это был покой. Ведь в остальное время его мучили кошмары и образы из прошлого. День за днем всплывали одни и те же жуткие картины: как друг, истекая кровью, полз к искалеченному телу отца; как названный брат кричал и изгибался от молний, что хлестали по его телу, словно плеть. Он чувствовал запах опаленной человеческой плоти и слышал крики воинов, падающих вниз.
Иногда он словно просыпался во тьме, где ждал уже другой голос. Холодный. Почти ледяной. Голос говорил с ним и был повсюду. Гелиен пытался заглушить звуки, но это с каждым разом становилось сложнее. Он сопротивлялся, а голос говорил снова и снова.
Сколько? Недели, месяцы, годы… Гелиен не знал.
Время здесь застыло.
Там, за пределами его сознания, снов и кошмаров, близкие продолжали жить в реальном мире, старели, а возможно, и умирали. Пока он томился в собственной тюрьме.
Но Гелиен знал одно: Катан по-прежнему здесь, внутри него. И так останется навсегда.
Остальное? Лишь предательские мысли.
Глава 2
Окружающий мир не просто потерял свои краски, он словно замедлился и стал удушающим. Арэя не шевелилась, продолжая сидеть в кресле ровно и неподвижно. Вокруг громко разговаривали и суетились мальны. Кто-то требовал объяснений, и, кажется, иногда звучало ее имя. Бешеные удары собственного сердца заглушали все прочие звуки.
Кто-то вновь окликнул ее. И опять.
Наконец состояние отрешенности, когда ничего не видишь, не слышишь и не чувствуешь, стало отпускать ее.
– Сестра, прошу, расскажи мне, что случилось? Что это существо с тобой сделало? – Слова брата раздавались словно сквозь толщу воды.
Арэя оглядела помещение. Зал совета. Она не помнила, как здесь оказалась.
– Оставь ее, друг. Твоей сестре нужно прийти в себя.
– Прийти в себя? Стейн, да ты посмотри на нее! Арэя… милая, взгляни на меня. – Голос брата дрогнул. Он говорил так, будто ему физически необходимо, чтобы она посмотрела на него.
Арэя подняла голову. Увидела, как блеснули родные небесно-голубые глаза: брат стоял перед ней на коленях и крепко сжимал ее ладони в руках. Алвис. Ее брат-близнец. Ее половинка.
– Хэвард, что с моей сестрой? Что вообще здесь происходит?
– Я уже сказал, – послышался голос старейшины Хэварда. Его тон звучал непривычно мягко. – Сделка с Манусом расторгнута. Время, выкроенное для нас Кьеллом, истекло. Духи изливают свой гнев…
Алвис вскочил на ноги и резко развернулся к Хэварду.
– Проклятие, при чем здесь моя сестра? И хватит уже говорить загадками! Кто-нибудь, объясните внятно: что духам от нас нужно?
Старейшина посмотрел на тусклый белый свет в зале и приблизился к Арэе. Она знала, что Хэвард хотел от нее, и тот поэтому произнес:
– Я не могу объяснить, не начав с начала.
– С начала чего? – Алвис развел руками.
– С начала всего…
Стены комнаты закружились настолько быстро, что Арэя чуть не потеряла сознание. Звуки, голоса – их было так много! Но она по-прежнему едва ли что-то слышала.
Гелиен…
По лицу бежали слезы, а в груди все разрывалось от боли.
Гелиен…
Казалось, в сердце медленно прожигали дыру.
Ей оставалось только беспомощно наблюдать, как ее муж, ее Гелиен, лежит без чувств. Мужчина, в чьих руках находилось ее сердце, мужчина, с которым она впервые позволила себе сбросить броню, покинул ее, а ведь она…
От последних слов старейшины Арэя слегка дернулась и наткнулась на его вопросительный взгляд. Она с трудом сглотнула и кивнула.
Все уставились на Хэварда.
– Есть свидетельства древности, – тут же заговорил он, – еще тех времен, когда у нашего народа только начали пробуждаться магия и способности, – о мальне, который впервые увидел будущее. Тогда еще не было ни орденов старейшин, ни элитных воинов. Один из нас внезапно упал без чувств и забился в судорогах. Никто не понимал, как помочь. Очнувшись через какое-то время, тот мальн велел подать перо и пергамент и записал несколько весьма туманных строк. Каждый верховный старейшина знает их наизусть. – Хэвард сделал паузу.
– Когда на свет появится второй Мальнсен, а тьма накроет его тело, душу и ядро, мальны перевоплотятся. Он породит высшую силу, дважды отмеченную духами. Силу, которая предзнаменует спасение или конец всему, что сотворили духи.
В зале сделалось давяще тихо.
Арэя то едва держалась на плаву, на поверхности своего отчаяния, то снова погружалась в него с головой.
– Звучит скорее как пророчество, а не видение будущего, – возразил Алвис. – В любом случае, что нам до него?
– А то, что первая часть пророчества сбылась больше трех тысяч лет назад, – жестко