Все началось с пустячных замечаний сестер, каких-то мелочей здесь и там. И каждый раз я «неразумно» читала между строк. Ведь где всегда кроется правда? Именно в том, о чем не говорят открыто.
После намеки на брак и мой «вполне подходящий возраст» стали обыденным явлением за ужином. Я слишком много ем и почти ничего не делаю. Мое замужество станет удачной сделкой, а Джойс прежде всего деловая женщина.
Мысли столь же тяжелы и неотвратимы, как туман, ползущий по холмистым нагорьям, что простираются от отцовского поместья до густых лесов, растущих у подножия Сланцевых гор. Эти тревоги неколебимым облаком уже несколько недель висят у меня над головой.
Я сжимаю в руках поводья Дымки. Лошадь, уловив мое недовольство, ржет и трясет головой. В ответ я похлопываю ее по шее.
– Все хорошо, – уверяю я. Но, честно говоря, понятия не имею, так ли это. Сегодня Джойс встречается с мужчиной, который купит право жениться на мне. Кто знает, о чем они договорятся за дверьми кабинета, куда меня даже не пригласят. – Поехали, еще разок прокатимся до леса.
Дымка – кобыла серой масти, но я назвала ее так не из-за окраски. Она родилась три года назад, такой же поздней осенью, как сейчас. Я всю ночь просидела в стойле рядом с ее матерью, ожидая встречи с жеребенком. Хотела, чтобы из всех людей меня она увидела первой.
Эта лошадь – последнее, что подарил мне отец перед тем, как его корабль пошел ко дну.
С тех пор мы проводим вместе с ней каждое утро.
Дымка мчится вперед, и появляется чувство, словно мы отрываемся от земли и парим вместе с птицами в вышине. Она тоже понимает, как больно день за днем находиться в неволе и носить на себе тяжкое бремя. Мы летим над влажной землей, стрелой пронзая туман, и в мою голову – уже не в первый раз – приходит мысль, что, возможно, нам и не стоит останавливаться.
Так мы обе сможем стать свободными. Убежим и никогда не вернемся.
Впереди словно бы из ниоткуда возникают деревья, выстраиваясь в сплошную линию, больше похожую на стену, чем на лес. Они как будто несут дозор. Дымка становится на дыбы, едва не сбрасывая меня на землю. Цепляясь за поводья, я успокаиваю лошадь и направляю ее вдоль темной кромки леса.
Вглядываясь в пространство между деревьями, я почти ничего не вижу. Густой полог и туман надежно скрывают лесные тайны, и в нескольких футах от входа уже царит кромешная темнота. Слегка потянув за поводья, я останавливаю Дымку. Хочу рассмотреть получше, хотя сама не понимаю, что пытаюсь отыскать.
Горожане говорят, что по ночам в лесу мелькают огни. А некоторые отважные охотники, осмелившиеся преодолеть естественный барьер, который отделяет людей от мира магии, утверждают, будто видели диких, злобных лесных существ, схожих как с людьми, так и с животными. Фейри.
Само собой, меня никогда не пускали в лес.
Я вытираю скользкие от пота ладони о плотную ткань штанов для верховой езды. Находясь так близко к лесу, я всегда испытываю некое смутное предвкушение.
Может, сегодня тот самый день? Если я убегу в лес, никто не возьмется меня преследовать. Ведь все, кто ступит под темный полог, уже через час считаются мертвыми.
Над пологими холмами эхом разносится резкий крик петуха, и я бросаю взгляд назад, туда, где находится наше поместье. Сквозь туман начинает пробиваться солнце, пронзая дымку дерзкими лучами-пальцами, и я понимаю, что краткий миг свободы подошел к концу. Пришло время посмотреть в лицо своей судьбе.
Поездка к дому занимает в два раза больше времени, чем скачка от него. С каждым днем мне становится все труднее отворачиваться от бодрящих предрассветных сумерек, густого тумана и великих тайн, которые скрываются в темной чаще. Тем более что возвращаться в поместье мне хочется меньше всего на свете. По сравнению с ним даже лес выглядит привлекательно.
На полпути назад я внезапно осознаю, что эта поездка для меня последняя. Да, здесь мне удается насладиться свободой лишь в краткие утренние часы, но когда меня выдадут замуж за какого-нибудь богатого лорда, превратив в его племенную кобылу, я лишусь и этих крох радости. Напротив, во имя любви – самой мерзкой и жестокой вещи в мире – мне придется сносить все его надругательства и оскорбления.
– Катрия, за опоздание Джойс с тебя живьем шкуру сдерет, – напускается на меня Корделла, которая присматривает за лошадьми. – Она уже дважды приходила сюда, искала тебя.
– Почему-то я не удивлена, – усмехаюсь я и спешиваюсь.
Легонько похлопав по плечу, Корделла наставляет на меня палец.
– Сегодня тебе выпадет возможность, о которой большинство девушек могут только мечтать. Хозяйка найдет для тебя пару – умного, практичного мужчину, который станет заботиться о тебе до конца твоих дней. От тебя же потребуется лишь улыбаться и выглядеть привлекательно.
Я уже по горло сыта людьми, которые «заботятся обо мне», но не вижу смысла затевать спор с Корделлой, а потому коротко киваю.
– Знаю. Просто в выборе