лице стояла плюсовая температура, стеной лил дождь, а из-за туч кругом была такая темень, что и глаз колоть не нужно, и так ничегошеньки не видатьдаже в трех шагах. Изредка слышался шум проезжающих где-то вдалеке автомобилей, людей же не было вовсе – в такую погоду не только собаку выгонять не сподобишься, но и сам уж точно за порог носа не высунешь, тем более, что до начала рабочего дня время есть, глядишь, и стихия смилостивиться, поспособствует наличию у граждан сухой обуви и верхней одежды. Город мирно спал, заливаемый струями воды, деревья низко клонили голые ветки под тяжёлыми каплями. И вдруг среди этого естественного природного шума раздался резкий хлопок и крик, такой страшный и чужеродный. Он возник из ниоткуда и сразу же растворился в сыром осеннем воздухе. – Опять шпана неугомонная петарды взрывает, – проворчала сквозь прерванный сон рыжеволосая Инна. Сегодня она ночевала одна, муж, врач по профессии, был на суточном дежурстве, детишки – близнецы гостили у свекрови в соседнем городе. Сама она целый день промоталась по репортажам, потом до хрипоты спорила с главным редактором о выделенном для её статей объёмах на газетных полосах и к вечеру настолько устала, что уснула едва коснувшись головой подушки. С утра предстоит собранный материал, приводить его в читабельный, понятный простому обывателю вид, а для этого нужны силы. Вот только как объяснить все это соседским подросткам? У них просто мания какая-то сейчас- только время за полночь, бабахнуть пару – тройку петард у припаркованных во дворе машин, а потом под дикий перезвон сигнализаций истерически хохотать и переругиваться матом с возмушеными владельцами железных колесниц. Инна уже приготовилась к грохоту за окном и укрылась с головой одеялом. Однако, продолжения не последовало и она спокойно начала погружаться в сон, даже подумав о том, что такую сумасшедшую ночь и хулиганы предпочитают сидеть дома. Примерно через полчаса она снова проснулась, ей показалось, что под дверью кто-то тихонько скребётся, но звук не имел продолжения и был отнесен в разряд слуховых галлюцинаций. Впрочем, галлюцинация могла иметь и вполне определённое земное происхождение, жила она по соседству и носило имя Витек – Контингент. Иногда, когда Витьку не хватало денег на опохмелку он именно так, тихонечко, скребся в дверь новых соседей и если ему открывали, рассказывал очередную плаксивую историю из своей жизни в надежде на сочувствие и поправку здоровья. Витя твердо знал, когда Инна дома одна и приходил именно к ней. Во – первых, потому, что женщины более жалоствее, а во – вторых – ее мужработал врачом в наркологической клинике, а заведение это умудренным опытом мужичок обходил сто пятой дорогой, ибо был предупреждён участковым еще год назад, когда едва-едва избежал принудительной госпитализации в это замечательное учереждение посредством своей дрожащей супруги Татьяны Львовны, именуемой им Багировной. – Ни кого нет дома, Витя, – пробормотала Инна, снова накидывая одеяло на голову и в очередной раз пытаясь отойти ко сну. " Контингентом " Витек Дюкин стал лет пятнадцать тому назад, когда Инна Ложкина, а тогда ещё Макарова, тихо себе проживала в шахтерском городке Ленинске и понятия не имела, что станет криминальным репортёром, выйдет замуж за своего лучшего врача, родит ему двоих шумных пацанов и переберётся на ПМЖ в Междугорск, поселившись рядом с такой знаменитостью, как Витек Знаменитым ее сосед был, правда, в определённых кругах, совсем не богемных, а уж если совсем точно- среди таких же разудалых выпивох, как и он сам. Раздобудет он, бывало бутылочку горячительного с закусочкой и кричит на весь двор: – Ну что, контингент, налетай, праздник у нас сегодня, – и там уже в зависимости от даты в календаре дружная компания садилась отмечать событие. Супруга шалопутного Витька много лет боролась с его пагубным присутствием, но потом плюнула на всё это и занялась важными делами – общественными, правда, изредка отваливая Витьку " на орехи", если он уж сильно распояшется. С её подачи обыкновенный дворик, сотоявший из трех пятиэтажек превратился едва ли не в образцово-показательный: цветники, клумбы, ухоженные подъезды, ни одного окурка в неположенном месте. Конечно, без подростковых шалостей не обходилось, но от этого ни куда не денешься – все когда то были детьми и далеко не безупречными. Но в целом порядок был строгий. Даже коряша Контингента ходили здесь по струнке и не выражались матом. Сам Витек в общем-то был товарищем безобидным и имел руки золотые, именно он оборудовал под зорким оком своей Багировны цветочные арки, построил огромную песочницу для детворы и вырезал из спиленных тополей фигуры былинных богатырей. Инна и Сергей Ложкины влюбились в этот дворикс первого взгляда. И вообще Междугорск, куда пригласили её мужа на работу, казался ей местом весьма живописным. Родной Ленинск отличался узкими запутанными улочками, вечно растрескавшимся асфальтом клубами пыли на всем, что находилось вокруг. Здесь же – яркие фасады домов, плиточные дорожки, цветы и деревья. А ещё- две реки в шаговой доступности, тайга и горнолыжная трасса, любимое место отдыха горожан в зимнее время . Инна была далека от лыж, но вдруг заинтересовалась этим видом спорта, правда, пока в теории – у неё неплохо получались спортивные репортажы с заснеженных склонов. Как знать, может, со временем от теории она решится перейти к практике.
Конечно, будильник ворвался в новый день громко и нахально. Из-за того, что ночью несколько раз пришлось прервать
