От её эмоций мозаика потускнела и осыпалась. От неё остался белый холст с чёрно-белым изображением, с едва видными, проступающими контурами прекрасного образа. Праматушка покачала головой и молвила:
– Смотри, что ты наделала! Теперь, ты должна вернуть кусочки мозаики на место, а для этого их нужно найти и собрать!
– Но, что я могу для этого сделать? – спросила Талина.
– Ты можешь отправиться в каждое из водных зеркал и собрать кусочки мозаики, – ответила Праматушка Дарья.
Талина огляделась вокруг и, улыбнувшись своей естественной сути Натали, шагнула в самое первое зеркало.
Она очутилась на берегу реки, где мудрая, добрая женщина-крестьянка средних лет, одетая в красивые, расписанные разными орнаментами наряды, с красным платком на голове, сидя у кромки воды, ласкала гладь реки и напевала дивную песню. Молодые девицы в разноцветных сарафанах, чуть поодаль, водили хоровод и подпевали ей. Женщина, заметив Талину, взяла её за руку и промолвила: «Не бойся, дочка, тут никто не пристыдит тебя за твою естественность!» Она подвела её к воде и жестом руки показала Талине зайти в реку.
Талина оглядела себя и увидела, что на ней надета лишь белая, холщовая рубаха. Вступив в воды реки, она сделала три шага и повернулась к берегу. Крестьянка, жестом руки, показала ей окунуться в воду. Окунувшись с головой в тёплые, живые, приятные воды реки, Талина почувствовала, как по её рукам, от кистей до плеч, а затем, и по всему её телу, поднялась неведомая ей ранее, приятная энергия, словно, та самая речная вода вошла в неё, согревая теплом родительской любви и принятия. На удивление, она совсем не промокла, а её волосы остались сухими. С правой стороны в них вплёлся белоснежный лотос, как символ признания её красоты, естественности и женственности.
Крестьянка улыбнулась ей материнской, мягкой, доброй, радостной, тёплой улыбкой и поманила к себе.
Выйдя из воды, чувствуя неимоверную радость где-то внутри, Талина подошла к женщине.
«Поздравляю тебя, моя девочка! У тебя сегодня праздник! Ты обрела себя, свою истинную женскую природу! Я очень рада за тебя!»
Девушки, что водили чуть поодаль хоровод, окружили их и теперь закружили хоровод вокруг них. Среди них появились и женщины постарше. Крестьянка повязала на Талину красную, нижнюю юбку. От добрых песен, холщовая, казалось бы, тяжёлая рубаха Талины, превратилась в лёгкую, белую рубаху, поверх которой, от энергий кругов хоровода, сотворился красный сарафан