– А разве тебе можно пить алкоголь? Ведь религия запрещает, – я постучала пальцем по краю стола. – Ай-ай-ай!
– В поездке вино позволительно, – он развёл руками. – К тому же я здесь по делам, а французы без вина дел не ведут.
Дамир рассмеялся, потом кашлянул и снова развёл руками, толи извиняясь, толи оправдывая себя.
– Вернусь домой и на неделю закроюсь от внешнего мира, буду молитвами просить о прощении…
– А-а, будешь замаливать грехи! – Ехидно улыбнулась я. – У нас таких много, сперва грешат, потом бегут в церковь, чтобы щедрыми пожертвованиями выкупить для своей души место в раю.
– У нас, что ни тема, то спор, – Дамир подставил ладонь под щёку.
Глаза его стали масляными, язык слегка заплетался, а движения получили расслабленность «плывущего» тела. Я и сама чувствовала тоже самое, поэтому так же поставила руку на стол и вложила щёку в ладонь.
– Просто у каждого своё мнение, как и должно быть, – я махнула на него свободной рукой. – А, где тебе знать?! Ваши женщины же не спорят..!
– Да, они у нас скромный, послушные, благо… честивые, – он приостановился, чтобы произнести всё до конца. – Уф! Еле выговорил… О чём я? А-а! Наши женщины верные.
– Ещё бы! Они у вас забитые. Из-за ваших несправедливых законов женщины боятся ослушаться, тем более сделать что-то не благочестивое. Это ж верная смерть! В отличии от вас, которым позволяется заводить гарем, – я говорила с сарказмом и неприязнью.
– При условии, что сможешь обеспечить всех жён, – спокойно ответил Дамир на мои нападки. – Покупаешь подарок одной, даришь что-нибудь каждой.
– Однако, накладно, – согласилась я. – Но прав у них всё равно нет. Что, если ты не устраиваешь женщину? Она несчастна, потому что вынуждена жить с нелюбимым человеком и не имеет права уйти.
– Есть много способов для развода. Женщина может добиться, чтобы муж сам захотел отпустить её.
– Знаю я, как это происходит! Она делает что-то, что не нравится мужу, и он выгоняет её в том, во что она одета в данный момент, без каких-либо средств к существованию. Удобно, ой, как удобно! – Я выпрямилась, словно собиралась отстаивать честь всех униженных женщин. – А даже если жена была послушной, верной и всё такое, но наскучила, её выкидывают, меняя на другую…
– Кто тебя обидел? – Тихо спросил Дамир. – Кто-то очень близкий, и к тому же очень сильно. Ты злишься, пытаясь спрятать за этим свою боль. Но, поверь, она блестит слезами в твоих лунно-голубых глазах.
– Да что ты знаешь, арабский психолог?!
– Смешно, – усмехнулся он и подозвал официанта. – Про психолога определённой нации. Ну, а ты много знаешь?
– Уж побольше твоего!
Дамир что-то шепнул официанту, тот с радостью помчался выполнять распоряжение.
– Откуда такая уверенность?
– Я гораздо дольше живу на свете, – по моим