В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь шелестом мёртвых листьев под ногами. Всё было идеально для похорон. Холод, сырость, тишина. Даже природа решила придержать свои привычные звуки.
Одна за другой чёрные фигуры спускались по склону к старому фамильному склепу. Куда там любому театру. Траурные плащи, угрюмые лица, низкие поклоны. Каждый здесь знал свою роль и играл её с должным пафосом. Похороны аристократа всегда больше похожи на спектакль, чем на прощание. Хоронили дона Алехандро де Валье. Ему хоть и исполнилось 80 лет, но смерть наступила от отравления ядом.
Я стоял чуть в стороне, наблюдая за процессией. В отличие от них, мне не нужно было скорбеть. Моё дело – смотреть, анализировать и, главное, не забывать, что любая трагедия – это всегда начало новой интриги.
Голос священника разливался над склепом, как раскаты далёкого грома, глухо отражаясь от старых каменных стен. Его слова о вечной памяти и покое звучали пусто, теряясь в холодном осеннем воздухе. До покоя этим людям ещё далеко. Любой другой мог бы принять их за обычных скорбящих, но не я. Каждый из них – книга с замком и сегодня я точно найду пару ключей.
Мария, вдова, стояла прямо, будто её спина была сделана из того же мрамора, что и надгробие перед ней. Лицо безмятежное, глаза устремлены вперёд, ни одной слезы.
В её взгляде ни капли боли. Либо скорбит внутри, либо уже планирует новую жизнь.
Рикардо, старший сын, метался глазами по склону, будто искал путь к отступлению. Он нервно теребил край своего чёрного пиджака, словно тот мог его защитить от чего-то. Или от кого-то. Взглядов других родственников он явно избегал. Рикардо явно не привык стоять в тени, но его руки дрожат, как у ребёнка, впервые пойманного на лжи.
Рядом с ним Клара, дочь дона Алехандро смотрела на гроб с таким трепетом, будто ожидала, что сейчас произойдёт нечто великое. Отец восстанет прямо из гроба. Одежда её была странной. Если бы она могла, то уже сейчас начала бы шаманский танец, чтобы вызвать дух покойного.
София, старшая внучка, дочь Клары, стояла чуть поодаль, спокойно и безразлично, как статуя. Её руки были сложены на груди, а взгляд казался слишком зрелым для её возраста. Юная и отстранённая. Что скрывается за этой невинной маской?
Рядом с ней Лукас и Изабель, дети Рикардо. Лукас пытался казаться невозмутимым, но его взгляд то и дело блуждал по лицам взрослых, пытаясь понять, что здесь происходит. Изабель сжимала руку Софии так крепко, что костяшки побелели. Дети всегда чуют напряжение, даже если взрослые пытаются скрыть его за натянутыми улыбками.
Карлос, племянник покойного. Он стоял в стороне, руки в карманах, взгляд устремлён на горизонт. Его поза говорила о полной отстранённости, но это было слишком хорошо сыграно.
Словно говорит: «Я здесь, чтобы наблюдать, а не участвовать». Какой интерес он преследует?
Каждый из них казался замкнутым в своей маленькой драме. Но их пути неизбежно пересекутся.
После церемонии главный зал замка встретил нас ледяным молчанием. Высокие потолки, массивные люстры, стены, украшенные потемневшими от времени картинами. Всё вокруг казалось старше мамонтов. Даже горящий камин, похоже, лишь имитировал тепло, которое не способно согреть сердца собравшихся.
Семья молча занимала свои места за длинным дубовым столом. Чёрный, как ночь. Скатерть и серебряные приборы создавали впечатление, будто мы собрались не на поминальный обед, а на званый ужин с привидениями. Я расположился в конце стола, словно приглашённый наблюдатель в театре абсурда. Мой взгляд ловил каждое движение, каждый взгляд, каждую паузу в дыхании. Здесь не может быть никаких случайностей.
Рикардо первым нарушил тишину. Он обвёл всех напряжённым взглядом и, стараясь звучать спокойно, произнёс:
– Думаю, нам нужно обсудить будущее имения.
Я заметил, как Карлос чуть приподнял уголки губ, едва уловимая, но выразительная улыбка. Интересно, кто из них первым пойдёт ва-банк? У Карлоса, похоже, уже есть готовый план.
Рикардо, явно нервничая, начал говорить о реставрации и возможных инвесторах. Но его речь была прервана Софией, которая неожиданно подняла взгляд от тарелки и бросила:
– Зачем реставрировать то, что не окупается? У нас ведь и так хватает долгов.
Тишина накрыла стол. Все замерли, глядя на неё, а София просто пожала плечами и вернулась к своему обеду. Девочка явно не пропустила ни одного урока по наблюдению за человеческой природой. Её слова были как удар кинжалом: точные, быстрые и разящие прямо в цель.
Мария откашлялась, её тонкие пальцы чуть дрожали, когда она потянулась к бокалу с вином.
– София, возможно, не стоит так резко… – её голос был мягким, но в нём чувствовалась стальная нотка.
Клара, до этого молчавшая, неожиданно произнесла:
– А может, София права? Иногда лучше всё разрушить и начать с чистого листа.
Её